Завещание Мадонны - Мария Жукова-Гладкова Страница 19

– Там девочки, – пояснила Лиза.

– И что из того? У нас в стране равные права у мужчин и женщин. У нас Конституция есть.

– Так то в стране, – сказала Лиза. – А здесь законы устанавливает и отменяет Вася.

– А вы здесь кто, Лиза?

– Наложница. Но наложниц же всегда любили больше, чем жен?

Лиза улыбнулась.

– Вас все устраивает?

– Я не вижу для себя лучшего варианта, – сказала девушка.

У каждой жительницы Васиного гарема было по своей комнате, еще имелись две детские – для мальчиков и для девочек. Больше всего меня поразила комната с домашним бассейном и фонтаном… Если вспомнить, что находились мы на двенадцатом этаже… А если трубы прорвет? А если еще что-нибудь сломается? Или я мыслю категориями своей «брежневки», квартира в которой мне досталась от тетки?

– Сауна в квартире у Васи, – сообщила Лиза. Я отметила про себя, что мне нужно будет и туда заглянуть.

Среди всех комнат выделялась комната Алисы Станиславовны. Там сразу же становилось понятно, чем занимается ее обитательница. К тому же пахло краской и еще какими-то химикатами. Когда мы зашли туда с девушками, Алиса уже сидела перед начатым холстом и о чем-то думала. Она даже не повернула головы, когда мы зашли. Принимает антидепрессанты? Еще какую-то дрянь?

– Вы согласитесь ответить на несколько вопросов? – спросила я.

– Нет, – ответила Алиса, даже не повернув головы.

– Ты слышала, что сказал Василий Витальевич? – рявкнула Лиза.

– Нет, – опять кратко ответила Алиса.

– Пойдемте отсюда, – посмотрела я на Лизу.

– Как скажете.

Мы закрыли дверь в комнату Алисы, и я поинтересовалась, могут ли женщины выходить из дома.

– Конечно, – удивилась Лиза. – Вася же днем на работе. А мы продукты закупаем, готовим. Квартиру его, правда, убираем только в его присутствии, чтобы не сдвинуть какие-то его вещи. Он порядок во всем любит.

– Алиса Станиславовна часто выходит?

– Она все больше по своим выставкам да музеям. Мы с ней не ходим. Вася как-то велел кому-то из нас ходить с ней – может, хотел, чтобы проверили. Но мы все взвыли. Знаете, как у меня ноги болели после похода с Алиской? А она хоть бы хны! И ей явно интересно было. А я думала, что сдохну от скуки. И другие девочки не смогли. Теперь она одна ходит. Или с подругой своей. Есть у нее одна подруга. А чего она натворила-то?

У Лизы загорелись глаза.

– Меня интересует галерея, где она выставляет свои картины, – обтекаемо сказала я.

– Чего-то сперли?

– Пока нет.

– Ну, вообще-то Алиска навряд ли что-то сопрет. Она не от мира сего. Наоборот, она перед нами тут такие гневные речи произносила про разграбление страны и национального достояния. Сами, наверное, знаете, сколько из наших музеев всего сперли. Алиску это очень возмущает.

– Подруги к вам сюда приходят? – поинтересовалась я.

– К нам с девочками – нет. Я сама предпочитаю где-нибудь в кафешке посидеть после шопинга. Вася – не жмот. Он денег в достатке дает. Мама ко мне один раз приезжала.

– Ну и как? – Мне было просто любопытно.

– Сказала, что лучше так, чем такой, как мой отец-алкоголик, который то нечисть в приступе белой горячки гонял, то с топором за матерью бегал, а потом повесился в сарае. Вероятно, тоже от кого-то спасался. И денег в доме никогда не было. А Вася нас всех содержит на достойном уровне.

– К Алиске одна подруга музейная приходит, – вставила молчавшая Катя. – Я так поняла, что они раньше работали вместе. Теперь пьют и ревут вместе. Дуры. У подруги вообще уже испитое лицо.

– Да, – кивнула Лиза. – Знаете, наверное, что у женщин это быстро на лице отражается. Вот у этой Алискиной подруги уже отразилось. Одутловатость пьющей женщины. Не знаю, сколько ей лет. Но тетка точно распустилась, за собой не следит. Как так можно?!

– Ну, не все смогли сделать карьеру или найти богатого мужа, – заметила я.

– Но это же не повод, чтобы спиваться!

Я пожала плечами. Я не знала, что ответить. Две мои одноклассницы спиваются на моих глазах. Не устроена личная жизнь, работают в женских коллективах без каких-либо перспектив. Работа не приносит ни радости, ни удовлетворения, ни достойных денег. Подъем утром – каторга (но не потому, что просто не проснуться, как мне после очередного сумасшедшего предыдущего дня, а то и ночи). Уже ни о чем не мечтают, ни к чему не стремятся. Мужчину встретить негде. В жизни не происходит ничего. У одной жива мама, у второй родители уже умерли. Перспектив никаких, никаких перемен не намечается, и как им помочь, я не представляю.

Внезапно у меня зазвонил один из мобильных телефонов. Теперь у меня их три – жизненная необходимость.

Звонил Андрюша из Управления.

– Ты сейчас где? – спросил приятель.

– А где надо быть?

– На Марата.

Андрюша назвал адрес небольшой частной гостиницы.

– Американка Кейт Боланд скрутила нашего вора. Ты же меня вроде бы про нее спрашивала? Я как услышал сообщение, сразу же тебя вспомнил. Но там, наверное, и ФСБ будет. В общем, дуй на место, а там сама разберешься.

– Спасибо, Андрюша!

– С тебя, как всегда, бутылка.