Грымза с камелиями - Юлия Климова Страница 19

– Ты пол подмела?

Вероничка в ответ только фыркнула.

– Тогда топай домой, наше гостеприимство подошло к концу.

– Да, топай домой, – осмелела Солька и попыталась пригрозить кулачком, но осеклась на полпути.

Вероничка повела плечом и, уходя, сказала:

– Я пойду в деревню, встречу там Славку и покажу ему такие укромные места...

– Иди, – благословила я.

Солька испуганно посмотрела вслед уходящей красотке.

– Ты отчего ее отпустила? – возмутилась она.

– Не бойся, твои укромные места все равно Славку интересуют намного больше.

– Что с работой? – поинтересовалась Альжбетка, распуская свои длиннющие ногти веером.

Наконец-то кто-то тут поинтересовался мной.

– Ну, девчонки, усаживайтесь в партере поудобнее, я расскажу вам сказку.

Я плюхнулась на кровать, довольно улыбаясь.

– Поздравляю нас всех, в воздухе уже пахнет бриллиантами!

– Ты что, их уже нашла?! – девчонки подскочили до потолка. Солька даже на миг позабыла про Славку и Вероничку.

– Нет, не все сразу, – слегка я их огорчила, – отгадайте, кому принадлежит этот дом?

Тишина.

– Воронцову, – объявила я, счастливо улыбаясь.

– Не может быть! – стройный хор голосов.

– Может.

– Ух ты! – воскликнула Солька.

– Знаешь, – засуетилась Альжбетка, – это судьба! Вот точно тебе говорю – судьба!

– Вы уже целовались? – спросила Солька, и ее нос задергался от любопытства.

Я тяжело вздохнула.

Усадив девчонок на кровать и дав им немного успокоиться, я рассказала все, как было. Особенный упор я сделала на то, что, по всей видимости, жить без меня Виктор Иванович просто не может, скучает, горюет и страдает...

– Как в кино, – блаженно улыбаясь, сказала Солька, и тут ее взгляд упал на сумку, которую я принесла. – А это что?

– Еда.

– Так что же ты раньше не сказала!

Я со своей новостью была тут же забыта, а Солька погрузилась в сумку по пояс. Ну что за человек – Родину продаст за кусок колбасы.

– О! Да! О! Да! – доносились звуки из пакета.

Нет, Вероничка ей не конкурент.

– Почему так мало? – поинтересовалась Солька, выкладывая награбленное на кровать.

– Скажи спасибо, что это принесла, я с такой мымрой буду работать... На что только мне приходится идти ради нашего благосостояния!

– Ты, Анька, молодец, – горячо закивала Альжбетка. – Настоящий герой, нам надо брать с тебя пример.

– Угу. Видела охотничью халупу, в ближайшее время планирую перебрать ее по бревнышку, а то Воронцов сносить ее собрался.

Хлопнула дверь, и раздался голос моей маман:

– Девочки, мы принесли укроп.

Вот радость-то, прямо добытчики, интересно, что они собрались есть с этим укропом? Повидло или конфеты?

Лицо мамы светилось. Осиков был помят и смущен – тяжело ему, видно, пришлось.

– А где вы укропчик нарвали? – спросила я, поглядывая на Арсения Захаровича. Неужели он все же станет моим отчимом?

– Там, – махнул он рукой в сторону деревни и покраснел.

Значит, маман приставала. Понятно.

– А Славку моего не видели? – жуя укроп, поинтересовалась Солька.

– Видели, – обрадовала мама, – с девицей этой ненормальной у колодца хихикал.

– Что?! – воскликнула Солька, забыв про продукты. Все же против любви не попрешь!

Через секунду она уже неслась в сторону деревни, а Альжбетка кричала ей в окно: «Убей ее, убей ее!!!» Никакого воспитания!

– Мама, сообщаю тебе новость: я устроилась на работу, так что вы здесь будете проживать без меня.

– Это что еще такое, и какая может быть работа в лесу?

– Мария Андреевна, – решила мне помочь Альжбетка, – если Ане хочется работать, то давайте ей не будем мешать.

Осиков сверлил меня глазами, как бы спрашивая – неужели получилось? Я еле заметно кивнула. Мне кажется, от счастья он стал еще толще.

– Значит, так, меня ждут новые обязанности, так что объяснения все потом, я принесла продукты, с голоду вы теперь не умрете и, к сожалению, не похудеете...

При слове «продукты» Арсений Захарович разомлел и привалился к косяку двери.

– Но все же, кем ты будешь работать... я ничего не понимаю, – возмущалась маман.

Я достала из-под кровати сумку и стала складывать в нее необходимые на первое время вещи. Какое же это счастье – жить подальше от маман и поближе к Воронцову!

Второй раз за сегодняшний день я направилась к своему новому месту работы. Настроение бодрое, предчувствие удивительного и прекрасного не покидает мою осоловелую душу.

Около старой скрюченной березы на пеньке сидел старичок; увидев меня, он пригладил волосы и улыбнулся.

– Куда путь держишь, дочка?

Чего не поговорить с хорошим человеком? Я махнула рукой в сторону дома Воронцова и сказала:

– Вот, работать устроилась, спешу на место службы.

Старичок усмехнулся в бороду, потеребил дырку на ватных штанах и сочувственно ответил:

– Изведет тебя Петровна, как есть изведет.

– Так вы ее знаете?

– А чего не знать, я у нее остатки со стола беру.

– И почем берете? – поинтересовалась я, слабо веря в бескорыстность Екатерины Петровны.

– Я ей травку приношу.

Мое воображение разыгралось. Я представила Екатерину Петровну Глушакову в клубах наркотического дыма...

– А что за травка? – спросила я, в надежде, что это пригодится для дальнейшего шантажа противной грымзы.

– Лекарственная, разбираюсь я в этом деле, если тебе что надо, скажи.

– А приворотное зелье можете сделать?

– Могу, да только зачем тебе это... ты и так свое возьмешь... глаза у тебя горькие, как почки на деревьях весной, горькие, а жизнь несут...

– Нет, с приворотным зельем как-то спокойнее, – сказала я, пытаясь скрыть неловкость от последних слов старичка.

– Сделаю тебе зелье, только ведь ты не воспользуешься им.

– Почему?

– Ты настоящим огнем гореть привыкла, душа такая, тут уж ничего не поделаешь.

– Вам бы сказки слагать, – улыбнулась я, – вы приходите к дому почаще, я уж вас просто так накормлю, зачем нам какие-то посредники в лице Екатерины Петровны, я теперь там за главную буду.