Венеция.net - Тьерри Можене Страница 18

Была глухая ночь, когда два вооруженных человека с шумом ворвались в дом поэта Луиджи Грото. Они принялись двигать мебель, скидывать со столов книги.

— Кто вы такие? — спокойно спросил поэт непрошенных гостей.

— Приказ синьора Ристы, — коротко ответил один из гвардейцев, он схватил Луиджи Грото за руку и повел за собой.

— Видите ли, господа, — все так же невозмутимо сказал поэт, — я слеп, но способен передвигаться самостоятельно. Идите впереди, а я пойду за вами и буду ориентироваться по позвякиванию вашего оружия.

Пройдя немного, он заговорил вновь:

— Вы можете не сообщать мне, господа, куда мы направляемся. Я только что слышал звон Сан-Джакомо-ди-Риальто и догадываюсь, что мы идем во Дворец дожей. А поскольку я знаю, что в столь поздний час Зал Авогариа и Зал военно-морских инспекторов закрыты, то делаю вывод, что вы ведете меня на четвертый этаж, где размещаются органы, заботящиеся о государственной безопасности, а они, как я понимаю, не спят ни днем, ни ночью.

Несколько минут спустя Луиджи Грото, ощутив под ногами плитки, которыми вымощен внутренний двор Дворца дожей, радостно отметил про себя, что не ошибся.

«А вот и Лестница гигантов, — подумал он, когда его рука, оторвавшись от перил, нащупала цоколь статуи Нептуна… А это Золотая лестница, что ведет на верхние этажи».

Внезапно гвардейцы остановились, открыли какую-то дверь и втолкнули арестованного внутрь. Оставшись один, Луиджи некоторое время стоял не двигаясь, потом вытянул руки перед собой и медленно пошел вперед.

— Идите, не бойтесь, синьор Грото, стол прямо перед вами, посреди комнаты.

Судя по звучанию голоса, помещение было большое. Поэт шел осторожно; наконец он отыскал стул и сел.

— Давно я не был в этом дворце, — заговорил он. — Скажите, в каком зале я нахожусь? Не могу понять, то ли в Зале с потайной дверью, то ли в Зале инквизиторов?

— Вы находитесь в зале, где обвиняемые очень редко задают вопросы.

— Ну раз так, то будьте любезны сказать хотя бы, кто вы и в чем меня обвиняют.

— Пожалуйста, я могу вам назвать мое имя — Франческо Риста. Вы, разумеется, понимаете, какой властью я наделен, и потому станете со мной сотрудничать. Я хочу услышать от вас то, что сообщил вам Якопо Робусти о хартии Ордена миссионеров льва, в которой говорится, если мои сведения верны, о местонахождении некоего сокровища, добытого в Четвертом крестовом походе.

— В последний раз, когда мой друг Якопо приходил ко мне, мы говорили о его картинах и о работах Тициана и Веронезе. Я не помню, чтобы речь шла о чем-либо еще, хотя, видите ли, временами память мне изменяет…

— Меня совершенно не интересует ваша память, и я подозревал, что вы заведете подобные речи. А посему думаю, что пребывание в комнате, скажем… меньше этой и не такой уютной, заставит вас рассказать мне больше того, что я услышал.

— С вашей стороны весьма любезно оказывать мне гостеприимство в самом прекрасном дворце Венеции, — ответил поэт. Его, казалось, ничуть не огорчала ситуация, в которой он находился.

— Что касается вашего местопребывания, — холодно продолжал Франческо Риста, желая отбить у арестованного охоту иронизировать, — то я хотел сначала поместить вас в Поцци ^[7] на первом этаже дворца — там камеры узкие, темные и влажные, но потом передумал и решил отправить вас в Пьомби ^[8] — они такие же узкие, но расположены под самой крышей, так что жара, которая бывает там в августе, а сейчас как раз август, быстро заставит вас заговорить.

Сыщик направился к двери и отдал распоряжения. Гвардейцы, которые привели поэта, подошли к нему и схватили под руки. Он очутился в длинном узком коридоре, а спустя несколько минут был с силой брошен на пол; позади раздался глухой скрежет затворяющейся двери, послышались удаляющиеся шаги гвардейцев. Потом все стихло, только временами в резном карнизе Дворца дожей слегка посвистывал морской ветер.