Цветы и воды - Андрей Мухлынин Страница 18

Когда я вошёл в бар, Икрамов уже был там. И он снова занял моё место.

– Да ладно тебе! – протянул он в ответ на мой суровый взгляд. – Надо было просто придти раньше меня. Или ты был занят? Безпарашютным спортом?

Я сел напротив него и демонстративно выгнул бровь.

– Виктор! – Икрамов потянулся через стол и хлопнул меня по плечу. – Ты совсем в себя ушёл. Знаешь, когда я услышал разговоры о каких-то придурках, спрыгнувших с восемнадцатиэтажек, а после этого таинственно исчезнувших, первым, о ком я подумал, был…

– Большая честь, – проворчал я. – Это даже не твой участок, наверное. Какое тебе дело до того, что там происходит?

– Ладно. Вижу, ты не в духе. Не буду спрашивать, что ты там такое делал. Просто дам совет: в следующий раз постарайся делать это без лишнего шума. Сначала я позвонил тебе домой, но Кария сказала, что ты куда-то ушёл, ничего толком не объяснив. Ещё она просила передать, что ты, Виктор, безмозглый, безответственный и неблагодарный.

Рита поставила передо мной кофе. Я отхлебнул немного и почувствовал, как тепло разливается по телу. Пока я доехал до бара, на улице заметно похолодало. Похоже было, что не сегодня-завтра опять будет гроза.

– Ты говорил, что выяснил что-то, – напомнил я.

Икрамов придвинулся ближе.

– Да. И ты был прав – дело тут не совсем обычное. Я поговорил с очевидцами насчет тех фигур в плащах. Несколько человек сказали, что видели, как они возникали прямо из воздуха, будто сплетались из дыма. А ещё двое сказали, что видели, как эти фигуры таким же способом исчезли.

– Они не могут долго находиться в материальной форме, – сказал я. – Мой клиент говорил об этом. Интересно… Дед, представь, что ты стоишь на берегу реки. И скажи, ты полезешь в воду, чтобы посмотреть на дно, если и так его видишь?

– Нет конечно, – ответил Икрамов. – Только к чему ты клонишь?

– К тому, что не надо задерживать дыхание, не надо мокнуть, не надо бороться с течением. Короче, не надо создавать себе лишние проблемы. А они создают.

– А! – просиял он после минутного раздумья. – Кажется, понимаю! Если эти фигуры могут становиться невидимыми, и им так даже удобнее, то почему они не остаются невидимыми постоянно, так? Но если вода в реке мутная? Если будучи невидимыми они сами не могут что-то видеть?

Я мотнул головой.

– Тогда Таро не смог бы таскаться за мной, будучи с той стороны. А он может. Выходит, вода всё-таки прозрачная. Тогда в чём причина? Зачем они это делают?

Икрамов пожал плечами.

– Ничем не могу тебе здесь помочь. Теперь твоя очередь делиться информацией.

– Я видел записи с камер наблюдения в самолёте, на котором прибыли эти японцы. Не спрашивай, как я это сделал. Важно другое: четвёртый пассажир был жив до того момента, как пошёл за Окадой. Возможно, именно Окада помог ему умереть. Он опасен. Вещий уже сказал тебе о пропавшем фотографе? По ходу, у вас будет труп иностранца.

– Я понимаю, что в бизнесе не место слабым, – проговорил Икрамов, потирая лоб, – но этот Окада, по твоим словам, настоящий серийный убийца.

Я не был уверен насчет серийного, но насколько мог судить по нашему «знакомству», он – человек хладнокровный, действующий по принципу «воля и разум», готовый переступить черту и ни секунды после не сомневаться в принятом решении. Приказывая своей подчинённой убить меня, он просто позвал её по имени, не сказав ей ни одного лишнего слова, а значит, всё было спланировано заранее.

Моё внимание привлекла перебранка через несколько столов. Посетитель, которого я не видел раньше, на повышенных тонах выговаривал что-то Рите. Поднявшись из-за стола, я не спеша подошёл к ним и встал рядом с барменшей.

– Нет, я вас спрашиваю! Это что за еда такая?! – мужчина перешёл на истеричные нотки. – Это где же видано, чтобы омлет столько стоил?!