Ассистент дамского угодника - Марина Серова Страница 18

— Кури, — Сергей любезно бросил ему в руки пачку сигарет.

— Спасибо. — Соратник покойного Белесого тут же жадно закурил и попытался сосредоточиться на интересующей нас теме. — Сейчас соберусь… Руки дрожат. Черт, если бы знать, что все так кончится, никто из нас, наверное, не подписался бы на этот звонок, — выдал он наконец и, вобрав в легкие побольше табачного дыма, продолжил: — Короче, нас подставили. Попросили понты ломануть. Ну, по типу, сказать, что у нас на руках какая-то Вика. Конечно, пообещали, что денег срубим за обман, ну а мы цену сдуру загнули ломовую. Не надо было этого делать. — Хохол опустился на корточки и уронил голову на грудь. — Я уже тогда просек, что все это тухлый номер. Заказчика всей этой бодяги мы в глаза не видали, шеф с ним только по телефону и трепался. Ну разве не лажа все это? Но Белесый загорелся. Говорит, не дрейфь, парни, маза якобы сверху — потрошить одного толстобрюхого. Так что, говорит, будем потрошить, и никаких базаров. Начали звонить ему. Врать. Ржали, пили, выкупа ждали, и вот чем все кончилось. Не было ее тут, клянусь. Кто ее и куда увез, не знаю, в глаза ее здесь не видели. Подстава это все. И вас подставили, и нас, — весомо закончил он свою тираду.

— Кто звонил Белесому? — спросила я, когда вся эта жалобная повесть пришла к своему логическому завершению.

— Не знаю, — в голосе паренька даже появились плаксивые нотки. — Сам Белесый, может, и знал, а мне-то кто станет докладывать? Господи, если бы знать!

— Ладно. Хватит, — с ходу осадила я новые причитания. — Заохал, как бабка. Раньше надо было думать о боге. Ты радуйся, дубина, что в живых остался. Когда был тот звонок?

— Не могу сказать. Я при этом не присутствовал.

— Хорошо, — вмешался в нашу в дискуссию Сергей. — Но кто хоть звонил? Ведь все равно речь о ком-то же шла? Мужик, в конце концов, был на проводе или баба? — Телохранитель Белохвостова отошел в противоположный угол комнаты, поднял с пола перевернутый стул и оседлал его. — Неужели Белесый при вас не говорил о наводчике? Странно даже.

— Кому-то, наверное, и говорил, — достаточно грубо пробурчал наш собеседник. — Но уж не мне.

Я тяжело вздохнула. Непродуктивная беседа с уцелевшим парнем начала заметно утомлять меня. Однако и уезжать из особняка несолоно хлебавши совсем не хотелось.

— А отношение какое было к нему? Вспомни. Вор он, барыга, чиновник, скажем? — попыталась я достучаться до сознания парня, стараясь при этом по возникающим на его лице эмоциям угадать, чем мог вообще заниматься наводчик Белесого.

Но тут отморозок совершенно неожиданно для нас с Сергеем сломался окончательно. Резко швырнул сигарету себе под ноги, даже не удосужившись загасить ее, и обхватил голову руками.

— Не знаю я! — в отчаянии завопил он, и я поняла сразу две вещи. Во-первых, его уже пора оставить в покое, а во-вторых, он ничего нам не скажет нового по той простой причине, что выложил все, что известно ему самому.

— Не густо ты нам поведал, оракул, — подытожила я полученные скудные сведения.

Сергей поднялся на ноги и сунул в рот сигарету.

— Ладно, гнилой это разговор. Едем, — произнес он твердым как сталь голосом. Затем живо посмотрел на совершенно затравленного парня из группировки ныне покойного Белесого и приказал ему на прощание: — Прибери здесь все! А то видок, как на скотобойне.

С этими словами мой недавний напарник развернулся и покинул комнату. Следом за ним двинулась и я. Мы вышли на крыльцо, вдыхая легкими бодрящий морозный воздух, и только тогда Сергей тихо и даже как-то немного виновато выругался:

— Суки глухие, предлагал же им поговорить.

Я ничего на это не ответила.

В полном молчании мы прошли до ограды, но, когда я появилась в проходе калитки, из «Мерседеса», растерянно взирая на мою персону, выскочил Белохвостов.

— Где моя дочь? — живо осведомился он. — Она жива?

— Кто знает? — без всяких эмоций ответила я, подражая античным философам.

— В смысле? — заморгал глазами Николай Сергеевич. — Как это понимать? Может, вы объясните мне наконец, что происходит?

— Это значит, что Виктории в доме нет, — любезно пояснил вместо меня Сергей.

Я только кивнула в знак подтверждения. Мысли мои уже устремились совсем в другом направлении. Не помню, как садилась в машину, как мы всей компанией тронулись и покатили прочь от загородной резиденции трижды проклятого Белесого. Я допустила ошибку. След Вики снова потерян, и стоит хорошенько пораскинуть мозгами, чтобы понять, как отыскать его снова. Причем я в полной мере осознавала, что время работает сейчас отнюдь не на меня.

Белохвостов нахохлился, как замерзший воробей, и молчал, чему я была в душе несказанно рада. Понятное дело, молчали и его телохранители. Жора целиком погрузился в процесс вождения, что, видимо, было для него более привычным и приятным занятием. Сергей попыхивал только что прикуренной сигаретой, и по выражению его лица, а вернее, по отсутствию этого самого выражения я могла догадаться, что парень окончательно и бесповоротно выбросил из своей головы только что произошедшие на даче события. Сделал дело — гуляй смело, как говорится.

Однако надолго Николая Сергеевича не хватило. Едва я начала облекать свои размышления во что-то более или менее рациональное, он повернул ко мне хмурое лицо и как-то грустно взглянул.

— Что будем делать дальше, Евгения? — последовал ужасно глупый вопрос киномагната.

— Искать и не сдаваться, — немного язвительно ответила я.

«Мерседес» на предельной скорости мчался в центр столицы. Широкая дорога убегала под колеса автомобиля, как лента конвейера. Навстречу медленно проплывали тяжелые тягачи, грузовики, автобусы. Глядя на дорогу, я мысленно вернулась к разговору с Виктором, перебирая в памяти детали нашей с ним последней беседы, и тут же неожиданно поймала себя еще на одной оплошности. Ну конечно! Как же я не догадалась сразу! Я загрузила Виктора персоной Юрия Твердовского, но совершенно упустила из виду его дружка. Как бишь его звали? Альберт? По-моему, мысль о нем даже мелькнула тогда в голове, но что-то отвлекло и остановило меня.

— Женя, — вновь обратился ко мне Белохвостов, и я вынуждена была освободиться на минуту от гнета нагромождающихся в моем мозгу предположений. — Что вы все же намерены теперь предпринять? Есть идеи?

— Есть, — честно ответила я.

— Какие?

— Пора снова обратиться к одному моему ценному знакомому и поговорить с ним о похитителях. — Следуя примеру телохранителя Николая Сергеевича, я тоже закурила сигарету и слегка приспустила боковое окно. — Человек он в высшей степени осведомленный, уважаемый в определенных кругах, и я надеюсь, что с его помощью кое-что прояснится.

Белохвостов впервые за последние двадцать минут искоса и с явным подозрением взглянул на меня. Я призадумалась, следует ли говорить продюсеру о человеке, благодаря которому мы влипли в такую досадную неприятность. Несмотря ни на что, у меня не было оснований не доверять Виктору. Я просто не могла не доверять ему. Но с другой стороны, скажи я Белохвостову, кто именно меня интересует в настоящий момент, вряд ли это вызвало бы у Николая Сергеевича взрыв энтузиазма. Так к чему тогда откровенничать раньше времени? Поэтому я предусмотрительно не стала углубляться в детали, завершив на этом описание персоны таинственного подручного Пастора. Но Белохвостов не успокоился. Напротив, мои слова о некоем ценном помощнике заставили его сдвинуть брови к переносице и еще более пристально ощупать взглядом мое лицо.