Сафари для блондинки - Мария Павлович Страница 18

Почти все вечерние тусовки Дахаба проходили на свежем воздухе.

Сладкий дым от кальянов струился, медленно поднимаясь в звездное небо, такое же яркое, как рисунок на Ритиной майке. Здесь попивали сладкий бедуинский чай на травах и курили яблочный табак с мятой или местные шишки, а пили относительно мало. Это Риту насторожило.

Че нарядился для вечера. На нем были светлые штаны и рубашка навыпуск.

Фидель, похоже, вообще не переодевался со вчерашнего дня.

Рита заказала белое вино. Она не собиралась много пить, но уже через час была совершенно пьяная.

Все вокруг шумело и гудело. Куча народу набилась под огромный соломенный навес над баром. Если днем город выглядел полупустым, то вечером в этом баре яблоку было негде упасть.

— Где бывают все эти люди днем? — поинтересовалась Рита, опустошая очередной бокал с бормотухой, называемой здесь белым вином.

— Под водой, — сказал Фидель и помахал кому-то из толпы рукой.

Между верандой с кальянными и шумным баром то и дело сновали люди, громко приветствуя друг друга.

— Это Джон, познакомься. — Симпатичный мулат приветливо улыбался из-за спины Фиделя.

Рита постаралась сфокусировать взгляд на незнакомце. За последний час ей представили по меньшей мере двадцать человек всех национальностей.

— Привет, — сказала Рита.

— Очень приятно познакомиться. — Мулат говорил на чистом русском.

— Ты пьешь? — спросила Рита.

Фидель куда-то растворился, оставив их вдвоем.

— Нет, курю.

— М-м-м, а я пью.

Мулат, улыбаясь, продолжал смотреть на нее, не делая никаких попыток пополнить ее бокал.

— Обычно я пью вино, — протянула Рита, задумчиво глядя в пустоту.

— Правильно, это самый полезный алкогольный напиток, — с энтузиазмом поддержал мулат.

— Извини, мне надо в туалет. — Рита поспешила скрыться в толпе. Она знала, чем заканчиваются подобные разговоры. Два часа убитого времени и полное нежелательное отрезвление.

Со скрягами на тусовках общаться не только непродуктивно, но и опасно. Они пытаются компенсировать свое нежелание откупорить бутылку вина заумными долгоиграющими беседами.

«Проклятое египетское пойло. Если я буду его пить, то вообще не узнаю никакого Власова», — раздраженно констатировала Рита. Она пыталась поискать соседей, но они пропали из виду. Пошатавшись среди валяющихся с кальянами дайверов и привлекая всеобщее внимание, Рита решительно двинулась в сторону пляжа. Ей хотелось шампанского на красивой яхте или хотя бы в своей халупе, где в мини-холодильнике остывали две бутылки «Моета», купленные в дьюти фри. «Нет, — подумала она, — шампанское припасено для романтического вечера с Власовым».

Вспомнив про Власова, Рита глупо захихикала. Встретить его здесь, в этой безумной толпе, казалось невозможным. Отсмеявшись, Рита заплакала горькими пьяными слезами. Ей захотелось позвонить домой девчонкам, но телефон, разряженный, валялся в квартире на другом конце набережной.

— Почему мы плачем?

Рядом с Ритой, откуда ни возьмись, появился мужчина с седой аккуратно подстриженной бородой. Ему было под пятьдесят, и выглядел он весьма импозантно.

— Никто не покупает мне вина. — Рита похныкала, глядя на мужчину из-под опущенных ресниц.

Чистые брюки, дорогие мужские шлепки, хорошо пахнет. Ритина шкала оценки мужских достоинств в Дахабе претерпела серьезные изменения.

— Это непорядок. Разрешите пригласить вас к нашему столику. — Мужчина взял Риту под руку и твердо повел в глубь веранды.

— Шабли.

Глаза Риты расширились от удивления. Она удобно расположилась в новой компании, ее настроение заметно улучшилось.

Они, конечно, оказались дайверами-бизнесменами из Москвы.

— Журналистка, пишу про дайвинг, — заплетающимся языком гордо сообщила Рита.

Ей было лень врать, ей хотелось выпить. Они засмеялись. Рита расхохоталась вместе со всеми.

Потом она стала говорить ерунду. Как всегда после второй бутылки вина.

Дяденьку, как обозвала его Рита про себя, звали Дима. Друзья обращались к нему по отчеству — Михалыч.

Рита все же смогла обратить внимание на его отчество. Такое же, как у Власова. Только возраст явно за сорок пять. Рита радостно тыкала в него пальцем, громко хохотала, кричала: «Михалыч, ты даешь».

Рассказывала про Нобелевскую премию, которую мечтает получить за статью про дайвинг, а может, даже «Оскар». Мужчины смеялись, подливали ей вина и, наверное, уже решали, где именно сегодня ночью состоится вручение наград.

— Михалыч, ты богатый? — Рита наконец незаметно подобралась к главному.

Михалыч снова засмеялся, вытирая выступившие слезы в уголках глаз. Его друзья, довольно гогоча, хлопали его по спине.

— Не, ну правда, — настаивала Рита, — сколько у тебя денег?

— Много, но не столько, сколько вам нужно, — послышалось с другого конца стола.

Рита прищурилась, стараясь разглядеть говорящего.

— Это наш местный гид. — Михалыч ткнул пальцем в молодого мужчину.

— А-а-а.

Рита начала озираться по сторонам в поисках друзей. Что-то подсказывало ей, что нужно идти домой. А возможно, вообще уезжать из этого города.

— Мы тут все новички, кроме него, — продолжил Михалыч.

— Теперь уже нет. — Гид улыбнулся Рите.

Рита поставила бокал и посмотрела на гида повнимательнее. Их было два, потом снова один, потом полтора. Рита отвела глаза. Она уже догадывалась, как выглядит со стороны.

— Мы приехали на неделю, сдали экзамены, получили по пять корочек, — гордо вещал Михалыч.

— Как же мы вас здесь не заметили? — хором сокрушались его друзья.

— Я приехала вчера. — Рита продолжала автоматически прихлебывать вино.

— Вы приехали заниматься дайвингом? — спросил гид, обращаясь к Рите.

— Ты что, не слышал? — накинулись остальные. — Она — журналист.

— Естественно, — пьяно перебила Рита.

Она смогла вычислить, что гид выглядит младше своих друзей, и заинтересовалась.

— Он нас сюда и затащил. — Михалыч снова ткнул пальцем в гида. — Мы хотели в Австралию или на Карибы. А он: «Куда вы лезете? Вы еще тонуть толком не умеете!»

Все снова дружно загоготали.

— Это точно, вы в воде не тонете. — Гид, улыбаясь, покачал головой.

— Это место не по нам, — доверительно сообщил Михалыч Рите. — Мы его чуть не убили. Одни хиппи какие-то. Ну, ничего, завтра родной дом!

— Все страшное останется позади, — саркастически добавил гид.