Мученик - Рори Клементс Страница 18

— Ну что ж, посмотрим. В Роумвилле [25]ты — новичок, девочка моя, но уже способна проделывать всякие милые штучки а-ля Болейн. Ну, смогла бы, если тебя немного откормить. Вот что я тебе скажу, сегодня я дам тебе целый шиллинг, купи поесть, а если ты придешь ко мне утром, посмотрим, что можно для тебя сделать.

— Я согласна, господин Когг. Спасибо, сэр.

Передавая ей монету, он сжал ее груди, а затем впился ей в лицо своим вонючим поцелуем.

— Тебе есть где жить, птичка моя?

Она покачала головой. В другое время она бы заплакала от жалости к себе, но все было в прошлом. Ночи, проведенные под открытым небом или в сараях и коровниках рядом с такими же нищими и обездоленными, закалили ее.

— Что ж, отправляйся в мое заведение в «Бель-Саваже», девочка моя, и скажи, что тебя прислал Когг. Поговори с Парсимони Филд. Это — моя лучшая девочка. Она позаботится о тебе, даст расческу — тебе нужно привести волосы в порядок, и, конечно, у тебя будет кровать.

На прощание он хлопнул Старлинг по ягодицам, понимая, что отданный ей шиллинг — хорошая инвестиция, которая вернется ему сторицей.

Вскоре после ухода Старлинг — Когг еще не успел одеться — к нему нагрянул еще один посетитель. У Когга к тому времени проснулся волчий аппетит, и он с жадностью принялся за остатки жирного индюка, который ему принес сын фермера из Саффолка в обмен на ночь с Парсимони. Клиенты, как правило, стучались в дверь его конторы, но Майлз Херрик возник в комнате неожиданно, когда Когг, облизывая пальцы, дожевывал хрустящую жирную корочку с косточки.

Словно зловещая тень в черных одеждах, Херрик стоял и наблюдал. От неожиданности Когг вздрогнул и вскочил с трехногого табурета, опрокинув его в камин.

— Кто там? — грозно крикнул он, хватаясь за штаны и рубаху и пытаясь собрать остатки хладнокровия.

— Я пришел, потому что мне назвали ваше имя.

— И поэтому вам можно вот так врываться в комнату к человеку, когда он за трапезой?

Херрик улыбнулся.

— Я видел, как ваша трапеза уходила через переднюю дверь. Милая, но уж очень худая девица, господин Когг. Вы же господин Когг… не так ли?

— Да-да, сэр, но кто вы? — Когг успел натянуть кое-что из одежды и пытался взять ситуацию в свои руки.

— У меня для вас золото, господин Когг, и полагаю, взамен вы мне кое-что предоставите.

Когг выхватил табурет из огня.

— Смотря с кем я разговариваю.

— Меня зовут Херрик. Майлз Херрик.

Глаза Когга вспыхнули.

— Ах да, господин Херрик. Я ждал вас. — Все в одночасье прояснилось. Манеры Когга изменились: запахло хорошими деньгами. Как только он получил этот заказ, то сразу принялся размышлять, как бы выжать из этого апельсина побольше. — Спустимся ко мне в контору, с вашего позволения. Там сделки заключать удобней.

Когг протиснулся в узкий дверной проем, показывая дорогу посетителю, затем спустился вниз по лестничному пролету из тринадцати деревянных и угрожающе скрипящих ступенек в просторное, похожее на контору, помещение, которое занимало всю переднюю половину первого этажа огромного дома. Он открыл заднюю дверь, ведущую вглубь первого этажа, и проводил Херрика внутрь.

Задняя комната была завалена коробками и бочонками. Многочисленные сундуки и ящики покрывал слой пыли. С потолка и углов свисала паутина.

— Господин Херрик, гарантирую, здесь вы найдете все, что пожелаете.

Херрик быстро оглядел тускло освещенную комнату Он перевел взгляд на тяжело дышавшего, словно пес в летнюю жару, Когга.

— Знаете, господин Херрик, — продолжал Когг, — мальчишкой я копал глину. С восьми лет и пока мне не исполнилось двадцать, день за днем, стоя в глубокой и темной яме, я копал жирную бело-серую глину в графстве Нортгемптон. Благодаря этой изнурительной работе я стал сильным, как бык. Фермер обращался со мной хуже, чем со скотом. Но однажды я ушел от него и направился в Лондон. Там я начал работать на бойне, резал свиней. Но мне хотелось жизни получше, и я начал доставать кое-что людям, вроде мастера артели, которому нравилось жевать мавританский гашиш. В доках я покупал у моряков то, что мне было нужно, затем продавал товар, необычную еду и странные резные фигурки, ножи, отобранные у индейцев и мусульман, лекарства от малярии с края света, шлюх всех мастей, далеко не все они были христианки, диких тварей, из тех, что вы не увидите даже в зверинце Тауэра. Я могу достать вам горящие жидкости, способные сжечь целый дом, и духи, сладкий аромат которых смертелен. Господин Херрик, Когг достанет все, что ни пожелаете.

Голос Херрика был холоден.

— Вы знаете, что мне нужно, господин Когг. Вопрос в том, есть ли это у вас.

Утиной походкой Когг прошелся среди ящиков и бочек.

— О да, насколько я помню, у вас была весьма необычная просьба. Непростое это было задание. Длинноствольный пистолет с дулом длиной строго два фута восемь дюймов и со странным механизмом замка под названием «снепхендж». [26]Это же голландское слово, сэр? У вас, кстати, легкий голландский акцент, если позволите. В курке, похоже, обычный кремень, странно, конечно, но если это то, что вам было нужно… Большинство клиентов просят пистолеты с колесцовым замком, [27]сэр, украшенные золотым орнаментом, небольшие, как и вы заказывали, чтобы гордо носить за поясом… или прятать в рукаве.

— Пистолет у вас?

— У Когга не бывает промашек, сэр. Вы сказали, что хотите, чтобы ствол был нарезан, хорошо нарезан, а также запас отличного пороху, изготовленного из хорошего ивового угля, лучшего из того, что я смог найти во всей Англии. Плюс двадцать четыре пули, так искусно выточенные, что идеально входят в ствол. Это то, что вам было нужно, господин Херрик?

— Дайте взглянуть.

Когг поднял ладонь, похожую на луковицу с пятью отростками, словно личинки.

— Господин Херрик, этот пистолет мне сделали на заказ. Джентльмен из Германии по имени господин Опель, который теперь живет здесь, в Англии. Он сказал, что никогда прежде ему не удавалось изготовить такое замечательное оружие. Из него можно убить с расстояния в сто пятьдесят ярдов. Он еще не слышал о пистолете, из которого можно достать цель, расположенную дальше пятидесяти ярдов. Итак, господин Херрик, значит, этот пистолет предназначался для убийства? Оленя? Человека? По форме и не определишь, слишком странная, да к тому же так скудно украшен.

Херрик пронзил Когга взглядом. Он заговорил тише, но от этого его голос не стал мягче.