Крах лицедея - Чингиз Абдуллаев Страница 18

— Сообщение о смерти ювелира поступило в Интерпол более часаназад, — сообщила Ирина, — и конечно, там сразу начали отслеживать всюинформацию, которая шла по Интернету из отеля «Мелиа». Неужели вы сомневались,что все так и будет?

— Теперь понятно, — кивнул английский журналист, — но долженвас разочаровать. Я ничего не знаю о смерти Рочберга. Вернее, не знаю никакихдополнительных подробностей.

— Но вы не задумывались, кто бы мог это сделать? — у Петковойбыл упрямый характер.

«В профиль она выглядит не хуже», — подумал Дронго, глядя нанастырного сотрудника Интерпола.

— Не знаю. И не хочу гадать. Рочберг не нравился многим. Егоненавидел Ямасаки. Рочберг ведь хотел сократить свое сотрудничество с восточнойкомпанией Ямасаки. На месте японца я бы его точно убил. Покойного могланенавидеть и Эрендира Вигон, которую он третировал и всячески унижал. Если выхотите продолжать дальше, то список может получиться длинным.

— Продолжайте, — кивнула Петкова.

— Я не думаю, что его очень любил Карраско. Нужно былознать, каких трудов стоило Пабло пригласить сюда этого борова. И безо всякойгарантии, что Рочберг пойдет на сотрудничество. Карраско ведь согласился дажепередать ему несколько бриллиантов на экспертизу. Представляете, как он долженбыл себя чувствовать? Ювелир с мировым именем вынужден предоставлять своиработы, как мальчишка-стажер. Наверное, он его ненавидел. Между прочим, ещеодин человек мог точно так же, если не сильнее, ненавидеть Рочберга.

Петкова внимательно слушала, не проронив ни слова.Неожиданно Дронго сказал:

— Вы говорите о Руисе Мачадо?

— Как вы догадались? — повернулся к нему Геддес.

— Слышал, как Мачадо рассказывал Шекеру о неприятностях,которые свалились на его фирму несколько лет назад. В основном из-за экспансиикорпорации Рочберга.

— Верно, — кивнул Геддес, — они тогда понесли большиепотери. Чудом не разорились. Вот вам еще один повод для убийства. Одним словом,здесь много людей, которых могли интересовать не камни погибшего ювелира, а егошея.

— Вы действительно слышали, как Мачадо об этом говорил? —уточнила Ирина у Дронго.

Тот мрачно кивнул. Петкова встала со стула.

— Спасибо вам, мистер Геддес, за помощь. Надеюсь, вашаппарат найдут. Извините, что мы вам помешали.

— Если телефон не найдется, я подам на вас в суд, — напомнилГеддес.

Он распахнул перед ними дверь и увидел спешившую к номеругорничную. В руках у женщины был аппарат, который она нашла в кустах. Женщинапобедно размахивала им.

— Суда не будет, — сказал Дронго, не глядя на Геддеса.

— Вам повезло, — сквозь зубы процедил журналист. Он забрал угорничной телефон и закрыл дверь.

В коридоре Петкова остановилась и, с восхищением глядя наДронго, произнесла:

— Вы не были образцом галантности, но поступили какнастоящий мужчина.

— Я поступил нормально. — Он взглянул на часы. Было ужеполовина первого ночи.

— Вы торопитесь? — спросила Ирина.

— Нет, — ответил Дронго, — я подумал, что вы захотите еще скем-нибудь поговорить и я могу вам понадобиться.

— Спасибо, — Ирина улыбнулась, — в следующий раз вывыбросите из номера самого хозяина?

— Если вы попросите, — стоя перед ней, он смотрел ей прямо вглаза.

— Я много о вас слышала, — заговорила она тихим голосом, —еще совсем девчонкой. Восемь лет назад я пришла в Интерпол, и уже тогда мнерассказывали легенды о Дронго, который умеет читать чужие мысли и видеть сквозьстены. Я думала, что вас не существует. Мне казалось, что вы такой желитературный персонаж, как Шерлок Холмс, комиссар Мегрэ или Эркюль Пуаро. Ядаже не могла предположить, что встречусь с живым Дронго.

— Надеюсь, я вас не разочаровал. — Он еще на шаг приблизилсяк ней. Теперь они стояли почти вплотную.

— Нет, — медленно произнесла она и чуть приподняла голову.

В такие мгновения оба чувствуют, как нужно себя вести.Дронго склонился к ее лицу… И в этот момент в конце коридора раздался гневныйрык Эрендиры Вигон. Они отпрянули друг от друга. Журналистка шагала по коридорув сопровождении сеньоры Ремедиос Очоа и разъяренно ее отчитывала.Пресс-секретарь молча шла рядом, даже не пытаясь оправдываться.

— Я не позволю им так со мной разговаривать, — возмущеннокричала сеньора Вигон, — они не понимают, кто я такая. Мне нужна эксклюзивнаяинформация комиссара и сеньора Карраско. Иначе зачем нас сюда пригласили? Ядолжна сообщить своим читателям, кто и почему убил сеньора Рочберга. А ониговорят, что пока им, видите ли, ничего не известно!

Эрендира поравнялась с застывшими на месте Дронго иПетковой. Они почувствовали резкий запах парфюма и женского пота. Очевидно,журналистка сильно потела, когда нервничала. Некоторые женщины обладают такимнедостатком. Или достоинством. Существуют мужчины, которым нравится чувствоватьрядом с собой похотливую потную самку. Соответственно, есть и другие, болееинтеллигентные и воспитанные, кто не выносит, когда на них надвигается подобный«потовоз».

— Я им покажу, — не унималась Эрендира, потряхивая головой,— и вы, сеньора Ремедиос, должны объяснить им, что я могу опозорить этихнедоносков на всю Испанию. На всю Испанию!

Они прошли мимо Дронго и Петковой, даже не взглянув на них.Когда Эрендира и ее спутница скрылись в другом конце коридора, Дронго посмотрелна свою собеседницу. Очарование момента было упущено. А вот отвратительныйзапах парфюма в смеси с потом Эрендиры Вигон все еще стоял в коридоре.

— Спокойной ночи, сеньора Петкова, — сказал Дронго, —надеюсь, что завтра у нас будет более спокойный день.

— Не уверена, — возразила она, — я видела список, которыйсоставляли сотрудники полиции. Мы в числе первых, кого завтра будутдопрашивать.

— Тогда встретимся на допросе. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. — Она проводила его долгим взглядом. Затемосторожно вздохнула и пошла вниз, на свой этаж.

Дронго прошел по коридору к своему номеру. Остановившись удвери, он оглянулся. Коридор был пуст. Зайдя в номер, Дронго запер дверь назамок и цепочку. После чего начал медленно раздеваться. Сегодняшний деньоказался богатым на события. Через полчаса он уже спал спокойным крепким сном.