Прощай, Виктория - Инга Снежная Страница 18

– Сейчас продиктую адрес, – произнёс Саша. Несколько минут я слушала, как он чем-то шуршал, потом я прозвучал его голос. – Записывай, – сказал он, – Дом, где находился телефон, с которого ребята вызвали милицию, принадлежал Смирновой Ольге Степановне сорокового года рождения. Была, конечно, вероятность, что бабуля уже на небесах, но нет, теперь она проживает по новому адресу.

Я записала всё, что продиктовал мне Саша.

Жители ещё двух домов, которые были расположены там же, недалеко от пустыря, несколько лет назад умерли, так что надежда оставалась только на Ольгу Степановну. Официально я уже была в отпуске, Вась-вась отпустил меня со словами: «отдыхай как следует и возвращайся бодрой и готовой к работе». Так что ничего не мешало мне отправиться к ней домой прямо сейчас. Проживала пожилая женщина в одной из новостроек на окраине города. Я вошла в её подъезд, точно не зная, с чего мне начать разговор. Решила сориентироваться по обстоятельствам. В одной руке я с трудом удерживала торт и пакет с фруктами, другой старательно давила на кнопку звонка. Скоро дверь открылась. На пороге стоял высокий парень приблизительно моего возраста.

– Здравствуйте, вам кого? – удивлённо спросил он, оглядывая меня с ног до головы. Через секунду он узнал меня, его лицо озарила приветливая улыбка. – Вы ведь Марина Шёпот! Ничего себе! – восторженно воскликнул молодой человек, – А вы точно к нам?

– Мне нужна Смирнова Ольга Степановна, – я внимательно взглянула на него, боясь услышать, что она здесь больше не живёт.

– Бабушка? – удивлённо спросил парень, – да вы проходите, чего в дверях стоять.

Я вошла в квартиру, неторопливо оглядывая скромный интерьер.

– Меня Дима зовут, – представился мне парень, протягивая руку, – Давайте, я вам помогу.

Он взял у меня пакет и сумку, приглашая пройти в комнату.

– Бабуля у нас неважно чувствует себя последнее время. Всё больше лежит. А мы ухаживаем за ней по очереди с родственниками. Соображает уже не очень, память совсем плохая стала. Что тут поделаешь? – он грустно развёл руками.

– А поговорить с нею можно? – спросила я, понимая, что видимо, эта ниточка в моём расследовании никуда не приведёт.

Дима посмотрел на меня удивлённо.

– Вряд ли из этого выйдет какой-то толк. А что вы хотели у неё спросить?

– Я веду журналистское расследование о пропавшей девятнадцать лет назад девушке, останки которой недавно были найдены на пустыре. Ваша бабушка жила в доме недалеко от того места, где проходила вечеринка, после которой Вику больше никто не видел. Хотела поинтересоваться, может быть, она заметила в тот день что-то странное, что могло бы пролить свет на исчезновение школьницы?

– А я ведь хорошо помню тот случай, хотя и маленький ещё был, – задумался Дима. – Я же тогда как раз у бабушки гостил. Было уже тепло, я носился по улице, как угорелый. А потом пришли эти ребята с берега, спросили, есть ли в доме телефон. Бабушка пустила их позвонить. Потом уже милиция приехала, бабушке моей тоже вопросы задавали какие-то.

– Получается, ты тоже присутствовал в доме в это время? – подпрыгнула я.

– Да. Честно говоря, я и девчонку эту видел, – после этих слов Дима слегка замялся, явно сомневаясь, продолжать ли свой рассказ дальше.

– Где же ты её видел? – спросила я, надеясь, что он не передумает рассказывать. Было заметно, что в Диме борется осторожность с желанием покрасоваться перед известной журналисткой. На моё счастье, победило последнее.

– На дороге, которая вдоль нашего дома шла. У ребят этих цифровой фотоаппарат был, диковинная вещь по тем временам. Менты фотку бабушке показывали, я сразу её узнал. Бабуле шепнул, а она цыкнула на меня, типа, молчи, не лезь. – В Диминой интонации чувствовалось сомнение. Казалось, он не был уверен, стоит ли это говорить.

– Вика была одна? – спросила я, пытаясь подвести парня к важной мысли.

Дима молчал несколько секунд, затем заговорил.

– Ладно. Скажу уже, если начал. Только знаешь, я нигде подтверждать своих слов не стану. Никакой полиции и прочего мне не нужно.

– Договорились, – согласилась я, чувствуя, как кровь приливает к моей голове. Я была уверена, что Дима хочет сказать что-то важное.

– С Викой этой был молодой мужик.

– А кто он, знаешь? – спросила я тревожно.

– Знаю. Местные толстосумы начали тогда скупать участки с другой стороны пустыря, недалеко от бабушкиного дома. Один участок купил начальник УВД, и даже строиться начал. Так вот, – голос Димы стал звучать чуть тише, – мужик этот с девчонкой, это сынок того начальника, – он посмотрел на меня многозначительно. У меня душа прыгнула в пятки. Похоже, что именно это имела в виду Алёна, когда намекала, что Аркадий Щеглов тоже мог появиться в том месте, недалеко от пустыря. Его отец строил здесь дом. Конечно, в материалах дела эта информация не зафиксирована по вполне понятным причинам. А, возможно, милиционеры, которые работали над этим делом, не видели никакой связи между исчезновением девушки и строящимся домом их начальника.

– А куда они шли? – спросила я негромко, боясь прервать нить повествования Димы.

– В сторону его дома. Парень был с собакой, видно, гулять выводил.

– Они не ссорились? – спросила я.

– Нет, ничего такого я не заметил. Просто шли рядом, и всё. Дом этот, кстати, после того случая продали, даже стройку заканчивать не стали.

Я посмотрела на Диму внимательно. Похоже, что парень не понимает, что сын их несостоявшегося соседа, милицейского начальника и наш мэр – это одно и то же лицо. Скорее всего, он просто не знал или не помнил фамилию начальника УВД, взявшегося за строительство возле дома его бабушки. Ну, может быть, это и хорошо, а то он и вовсе не стал бы рассказывать мне эту историю. Я поблагодарила парня, пожелала Ольге Степановне здоровья, и вышла на улицу, чувствуя, как дрожат мои колени от нервного напряжения. Получается, что именно Щеглов причастен к убийству Вики. Учитывая, что у него был мотив, это кажется вполне реальным. Ведь после того, как он увёл девушку в сторону своего строящегося дома, больше её никто не видел. Возможно, она сказала ему прямо в лицо, что знает о том преступлении, свидетелями которого стала вместе с Алёной и Мишей. Не хочется думать, что Вика стала его шантажировать, но такое тоже могло быть. Похоже, мне не удастся точно узнать, что именно произошло в тот вечер. Вряд ли Аркадий Борисович добровольно признается в убийстве. Нет, даже в двух убийствах, ведь смерть девицы лёгкого поведения тоже на его совести. Если Вика погибла в недостроенном доме Щегловых, то, скорее всего, её тело находилось там всё то время, пока милиция искала Вику, прочёсываю округу. Никто не посмел бы обыскивать собственность главы УВД. А уже после можно было спокойно избавиться от трупа девушки, закопав его на пустыре.

Я ехала в своей машине, ловя свежий летний ветер и думала, что можно предпринять, чтобы преступление не осталось безнаказанным.