Вирус убийства - Барри Мейтланд Страница 17

Кэти прервала свое повествование, когда Брок отправился на кухню за новой порцией кофе. Теперь, когда она рассказала ему свою историю до половины, к ней вернулись прежнее спокойствие и уверенность в своей правоте. Пока Брок варил кофе, гости оставили свои места у камина, чтобы немного размяться. Когда хозяин вернулся, Даулинг рассматривал корешки книг на его рабочем столе, стараясь держаться подальше от компьютеров. Кэти же снова сосредоточила внимание на маленьком коллаже.

— Мистер Швиттерс мне здорово помог. — Брок поставил кофейник на журнальный столик у камина. — Я никогда не имел возможности приобрести произведение, равное этому по классу, но одновременно не мог заставить себя повесить рядом с этим шедевром что-нибудь второразрядное. Если бы не это, стены здесь были бы завешаны изображениями летящих уток или выцветшими репродукциями с полотен Гогена.

Кэти рассмеялась, но он заметил тень недоумения у нее в глазах и счел нужным добавить:

— Хотя эта работа на первый взгляд представляется весьма неприглядной мозаикой из обрывков старых газет и использованных трамвайных билетов, в действительности это одна из путеводных вех современного изобразительного искусства. Как она у меня оказалась — уже совсем другая история.

Кэти подумала, что это очень в духе Брока — владеть подлинным сокровищем, никак этого не афишируя. Посторонний мог узнать об этом, только оказавшись в его святая святых — этом доме, который без карты было просто невозможно отыскать.

— У вас прекрасный дом, — сказала она. — Он мне так нравится…

— Я снимал здесь комнату много лет назад, когда в моей жизни намечались значительные перемены. Уже много позже, когда леди, сдававшая мне комнату, умерла, я выкупил этот дом у ее наследников, которые с радостью от него избавились. Тогда это была старая, покосившая от времени постройка, которую потенциальные покупатели никак не могли отыскать. Несколькими годами позже выставили на продажу соседний коттедж, который я тоже купил и путем различных ухищрений соединил с этим зданием. Таким образом мое владение постепенно приобрело свой нынешний вид. А где обитаете вы, Кэти? Вы сохранили за собой квартиру в Норт-Финчли? Помнится, там у вас была очень строгая соседка, а из окна открывался великолепный вид.

— Да, я сохранила эту квартиру, сэр, — ответила Кэти, улыбнувшись при воспоминании о его визите, когда она едва не спустила в унитаз принесенный им букет цветов — своего рода декларацию о мирных намерениях с его стороны. — Пока я в отъезде, там живет мой приятель, который съедет, когда я вернусь в Лондон. Если, конечно, руководство сочтет желательным мое дальнейшее пребывание в рядах полиции метрополии.

— Возможно, ваш друг привыкнет к этому месту, — как в свое время я к нему привык. И не захочет съезжать.

Она почувствовала в его словах скрытый намек и не ответила на эту ремарку.

— Вы можете использовать мой дом как базовый лагерь всякий раз, когда у вас появится необходимость посетить Лондон. Это к вам обоим относится. Здесь полно места. Вы женаты, Гордон? — спросил Брок.

— Нет, сэр. — Даулинг покачал головой.

— Почему бы вам в таком случае не остаться сегодня у меня? Вернетесь на свой дикий юг завтра.

— Надеюсь, сэр, — нервно сказал Гордон, — вы не будете в обиде, если я не воспользуюсь вашим любезным предложением. Мне просто необходимо уехать сегодня.

— Разумеется, не буду. Делайте как вам удобнее. Я просто подумал, что вашу историю необходимо как следует обсудить. Должен заметить, что обнаруженный в храме Аполлона труп весьма меня заинтриговав. Как заинтриговали кожаные плетки в сочетании с морковным соком. О бронзовой свастике в полу я уже не говорю. Необходимо как-то увязать все это воедино. Между тем Кэти своего мнения по этому вопросу еще не изложила.

Брок и впрямь был всем этим заинтригован, но еще и немного обеспокоен. По его наблюдениям Кэти стала свободнее и увереннее в своих суждениях, чем год назад, когда они познакомились. Однако его настораживал развившийся у нее антагонизм по отношению к Таннеру, Бимиш-Невиллу и Лонгу — то есть ко всем тем лицам мужского пола, которые до сих пор являлись главными действующими лицами ее рассказа. Исключение составлял, пожалуй, один только Даулинг, которого она, похоже, по-матерински опекала. По этой причине Брок не мог не задаваться вопросом, насколько она объективна, давая оценку тем или иным людям и событиям.