Козлы и орлы - Наталья Скороденко Страница 17

С редакциями я решила связаться после обеда (с людьми творческими лучше беседовать именно тогда), а сейчас, не теряя времени, пойти к Насте и отправить ее в милицию писать заявление о похищении Олега. Желательно было делать это не в одиночку, а с Инкой, которая уже приноровилась отпаивать Стрепетову валерьянкой. Словно услышав мои мысли, позвонила Чудновская. Голос у нее был довольно мрачным. Когда я поинтересовалась, в чем причина минора, она ответила, что я все сама пойму при личной встрече.

– При встрече, так при встрече, – не стала упорствовать я. – Через полчаса у Настены. Идет?

– Идет! – сразу же согласилась Инка.

Я предупредила Настюху о нашем визите и вышла из квартиры. Стараясь не думать, как воспримет Стрепетова информацию о том, что след, по которому мы так бодро шли, оказался туфтой и что ей необходимо писать заявление о похищении жениха, я набрала номер Петрова. Звонила я ему скорее для очистки совести. Несмотря на ранний час, Володя конечно же уже горел на работе и охотно «пробил», заметали ли в вытрезвитель Центрального округа три дня назад некого Василия Федотова. Как выяснилось, заметали, и не одного, а целых пятерых, но по крайней мере один, судя по паспортным данным, оказался, бесспорно, нашим.

Тем временем я дошла до квартиры Стрепетовой и недрогнувшей рукой нажала на звонок. Да, хороших известий у меня не было, но вешать нос я не собиралась, в любом случае мне надлежало излучать оптимизм и твердую уверенность в удачном исходе расследования!

Дверь открыла Настюха. Выглядела она ничуть не лучше, чем в первый день, но и не хуже, что уже радовало. На меня она смотрела исполненным надежды взглядом.

– Привет! А Инесса уже пришла, только вот без тебя ничего не хочет рассказывать, – сообщила Стрепетова и, понизив голос, добавила: – Да и вообще, у нее дома, наверное, что-то случилось…

Представив, каким соловьем Чудновская разливалась бы в случае удачи, что бы там у нее ни случилось, я внутренне возмутилась ее трусливым и подлым поведением – не хочет, она, видишь ли, без меня ничего рассказывать! Значит, как тяжелый покаянный разговор, так пальма первенства – мне!

– Ну, и где наша скромница? – спросила я.

– Мы на кухне сидим, чай пьем, – ответила Настя.

С нехорошим чувством я проследовала за ней, но стоило мне увидеть подругу, возмущения как не бывало.

Под левым глазом у Инки красовался фиолетовый бланш всех классических оттенков синего. Очевидные попытки замаскировать его с помощью косметики провалились полностью, и различные замазки-корректоры даже как-то ярче и выгоднее оттенили насыщенность тонов и глубину цвета.

– Вот это да! – воскликнула я, не сдержавшись. – Кто это тебя так?! Неужели Андрюха дал волю многолетнему гневу?

– Да при чем здесь Андрюха, – кисло возразила Инка. – Данькина это работа.

– Данькина??? – выпалили мы с Настюхой.

– Да, сыночка моего, Данечки! – с горечью подтвердила Чудновская.

– Но как, позволь поинтересоваться, он «а» – смог дотянуться, и «б» – вмазать с такой силой? Я уж не спрашиваю почему – ты повод дашь всегда, – спросила я.

– Он очень меткий, Данька, – объяснила Инка. – Я вчера после, мягко говоря, непростого разговора с Андрюхой по сотовому неслась домой на всех парусах. Ну и забыла про свой прикид классный… парик там… юбочку…

Слово «юбочка» она произнесла с какой-то особой нежностью. Вот ведь какое у человека сильное пристрастие к набедренным повязкам!

– Мало того что Андрюха меня увидел и просто остолбенел! Но он хотя бы узнал… А вот Данька на грех проснулся, побрел в туалет, а в коридоре – я. Он спросонья как заорет: «Тетька!!! Злая тетька!!!» Хвать с пола каучуковый мячик, и в глаз мне со всей вари! Я так по стеночке и стекла…

Несмотря на весь трагизм Инкиного повествования, мы с Настюхой просто покатились со смеху. Инка обиженно засопела. Я же, отдышавшись, эгоистично обрадовалась этой оказии – рассказ явно отвлек Настюху от тяжелых переживаний, и это должно было помочь ей безболезненнее переварить наш безрадостный отчет. Я сразу решила внести ясность:

– В общем, так, Настена, первый след оказался ложным.

– Как? – растерянно спросила Настя. – Вы же говорили, что идете… что…

– Идем! – не колеблясь, подтвердила я. – Но, знаешь ли, в расследовании главное – все методично проверить, тогда точно докопаешься до истины. И даже хорошо, что первый след нас никуда не вывел.

– Почему? – недоверчиво поинтересовалась Стрепетова.

Я стала энергично перечислять весьма сомнительные положительные аспекты:

– Во-первых, потому что одним подозреваемым стало меньше, а соответственно расследование не стоит на месте и продолжается, а во-вторых, потому что, возможно, тебя порадует, что твой бывший жених – Василий Федотов – чист, как слеза младенца.

Но Настена, как ни странно, не возликовала.

– Да я же вам сразу сказала, он и мухи не обидит! Я совершенно точно знала, что это не Вася!

– Знала – не знала, не разговор. На него все указывало! И мог он быть замешан, как миленький! – горячо возразила я. – Очень часто, да почти всегда, гадости нам делают люди, на которых мы бы в жизни не подумали!

– Да, Настюха, Наташка дело говорит. Мой глаз тому – лучшее доказательство, – неголословно поддержала меня Чудновская.

– А как же Олежка? Его держат в плену, мучают!!! Он на меня надеется, а я…

– Настя, мы все понимаем, но ты попробуй все-таки не паниковать! Ну не нашли мы Олега с первой попытки, по мановению волшебной палочки… И что? Пока не получен выкуп, он в безопасности, – твердо сказала я.

– И не воображай всякое там – мучают, пытают! Умерь фантазию. Не мы Звягинцева найдем, так милиция точно справится, – строго добавила Инка.

– Какая милиция?! – просто взвилась кроткая Стрепетова. – Вы с ума сошли, да??? Помните, что похитители сказали: «Сунешься в ментовскую, ему – конец»!

– Настен, сядь и выслушай меня внимательно, – попросила я. – Как бы мы ни были уверены в том, что с Олегом все в порядке, на сегодняшний день ясно одно – скорее всего это не розыгрыш, а реальное похищение. Те, кто такими делами балуется, конечно же заинтересованы в том, чтобы к поискам пропавших не привлекали милицию. Ведь она решает такие задачи в два счета! – В интересах дела я сочла возможным щедро приукрасить суровую реальность. – Поэтому и запугивают, угрожают, мол, сообщишь в органы, пришьем жениха!

– А ты сама посуди, откуда им станет известно, сообщала ты, не сообщала? Думаешь, они слежку, что ли, за тобой круглосуточную установили? Или что у них осведомители во всех отделениях? – поинтересовалась Инка. – Если есть у тебя такие параноидальные опасения, так я тебе паричок подберу, сама себя не узнаешь, и лично к нашему знакомому оперу отвезу заявление писать! Утечка исключается!

– Тот паричок, в котором тебя Даня не узнал? – с робким интересом спросила Стрепетова.