Бездна смотрит на тебя - Надежда Лиманская Страница 17

Лариса оказалась неглупой, милой женщиной. Дом, в котором находилась Саломея, действительно принадлежал Ларисе, а муж…

— Вместе мы живём в другом доме! Туда бы вас ни за что не пустили!

С удовольствием, проглотив очередной пирожок, отвечала на расспросы Саломеи:

— Дедуля мой хозяйственный был… — Лариса, немного задумалась. — И самый лучший. Был он для меня больше, чем родной отец! Да, — спохватилась, — а Захар был круче, умнее, Это все признавали. А жена его, ну, Валентина, та, вообще, аристократкой была. Советы всякие ему давала. А он. Он пылинки с неё сдувал. — Вздохнула. — А вот мой!

Затянулась сигаретой.

— Дедуля рассказывал, тогда воры были, не то, что сейчас, — по беспределу. И кодекс у них был!

«Как же! Кодекс! Кодекс бандита или Люцифера, какая разница!», — возмутилась в душе Саломея, но слушала внимательно, надеясь, всё же, узнать именно то, зачем приехала.

— В общем, жили семьи моего деда и Захара хорошо, ни в чём не нуждаясь. После смерти моей бабки всё и началось. Вначале думали, — Валентина угробила её. Потом стали шептаться, — дочь Захара, Елизавета, как-то причастна… А тут ещё учительницу математики, где училась Елизавета, убили. Было ещё несколько случаев. Серия, в общем! Дед ещё рассказывал, Валентина не пускала Елизавету несколько недель из дома. Мать не рассказывала? — Махнула рукой. — Понятно! Уже, наверное, имя-то своё забыла!

Лариса поднялась, подошла к барной стойке.

— Хотите выпить?

Саломея отрицательно качнула головой. Хозяйка плеснула на самое дно, вернулась в кресло.

— В каком году это было?

— В шестьдесят пятом, кажется! — Улыбнулась. — Прошлого столетия! А дальше. Захар, прихватив общаг, смылся. Со своей семьёй. Куда? Этого никто не знал. Поговаривали, кто-то из дружков пронюхал, вроде в Подмосковье! Точно неизвестно.

— Кстати! — вспомнила Лариса. — Дед ещё говорил, в те годы, слух в блатной среде распространился, ну, каким образом узнали, где Захар с семьёй. Так вот. Там, где-то в Подмосковье, в середине шестидесятых… Ну, не знаю, серия, не серия, стали совершать такие же убийства, как раньше в нашем городе…

Немного поговорили ещё. Об истории, Вспомнили кое-что из истории, сталинских репрессиях, благодаря чему, дед Степан оказался в банде.

— Вкалывал от зори до зори. Богател. Не без этого. И на, тебе! В лагеря! Собака! Чтобы не выделялся! А сейчас!

Саломея с интересом взглянула на неё. Вспомнила внучка слова деда Степана, бывшего кулака, сразу после развала страны:

— Чем дороже покупки, тем дешевле судьба… Прав дед! Ой, прав оказался!

Заговорили о наших днях, Лариса возразила:

— Я вас умоляю, Саломея! — воскликнула она. — Неужели не знаете?! В наше время в каждом районе города, да и у вас, в столице, по-прежнему, та же «тройка», что в тридцатых, да и после войны. Дед, опять же, рассказывал! Только теперь: милиция-прокуратура — суд! Вся тройка повязана! — Показала красноречивый жест, — потёрла палец о палец. — Понимаю, не мне судить?

Снова налила в стакан. Вдруг, разоткровенничалась.

— Знаете, мне гораздо спокойнее здесь, одной. Без него! С «ним» всегда, словно на экзамене! Оделась не так, — что-то там просвечивает. Смотришь не так. Отвечаешь грубо. Зато каждую неделю супер покупки в дорогих магазинах.

Лариса закурила.

— Я с шестнадцати лет под его жёстким контролем. Никаких ровесников. Подруги? Репутация каждой из них тщательно проверяется! Затем только, — общайся! Прогулки до двадцати двух часов. Никаких кафе тебе! А девчонки поначалу так мне завидовали, — какие «тряпки», «тачки», «кабаки»! Разве им расскажешь? Однажды позволила себе такое «удовольствие». Поболтала с подругами дольше обычного. И что? Была избита прямо перед дверьми заведения. Любая моя инициатива, — усмехнулась невесело, — каралась ударом в лицо. И это всё до совместной жизни! А когда привёз к себе… В любое время по его желанию должна ублажать, независимо от своего желания, состояния здоровья…

— Вы такая молодая, красивая. Уйдите от него!

— Как же! Уйдёшь! Одна моя знакомая ушла… Всё бросила. Сбежала. Нашёл. Не захотел возвращать, побрезговал! А дальше нашлись люди, предложили свои услуги для наказания…

Продолжая курить одну за другой сигареты:

— Ребёнка, и того родить не могу! Боюсь! Браки в нашей среде заключаются не в загсах. Супруга — скорее всего положение! А знаете, — повернула к Саломее лицо, — на одном из выездов, он даже прикрылся мною от пули! Выжила! Повезло! Вот! — обвела взглядом апартаменты, — подарил после того. Господи! — Поднялась снова, к барной стойке. — Хоть бросил бы!

— Лариса! Ведь это ваш выбор! Вы сделали его сами! К сожалению!

— Вы не правы! Его сделали за меня там! — Показала пальцем вверх. — Там нами правят, управляют! Там, на небесах!

Женщина стояла к ней спиной, продолжая наливать, уже не стесняясь. Подняла стакан к потолку. — Вначале небо забирает, потом выплёвывает! Небо? Нет! Бездна!

Вадим тревожно заглянул в лицо Саломее:

— Не говори ничего! Сам вижу! Потом!

Оба вздохнули с облегчением лишь у дверей гостиницы.