Кадры решают все! - Светлана Алешина Страница 17

— Илья, подумайте, пожалуйста, еще, — попросила я с последней надеждой. — Может, все же были какие-то люди, которые к вам приходили в гости? Мамины знакомые, сослуживцы? Кто-то же приходил.

— Приходил, — кивнул парень мне в ответ. — Мамин бывший ухажер, Костромов Виталий Дмитриевич, — официально отозвался он о мужчине. — Он мне все в отцы набивался, но потом у них что-то не пошло, и мать перестала с ним общаться. По крайней мере, у нас дома я его больше не видел.

«Ну вот, это уже кое-что», — порадовалась про себя я и тут же спросила:

— А ты знаешь, где он проживает? Какие-нибудь его координаты?

— Только телефон. Приходилось как-то раз звонить, а вот где живет, понятия не имею.

— Ну что ж, очень хорошо. А вы можете дать мне его номер, — попросила я, доставая свою записную книжку.

Илья по памяти продиктовал мне телефон этого самого Костромова, с которым я надеялась поговорить, чтобы хоть что-то новое узнать об убитой. Затем я задала Илье еще несколько мелких вопросов, и мы стали собираться в обратный путь.

Спустившись вниз, все загрузились в мою машину, Виктор завел ее и мы тронулись. По дороге к редакции я попробовала позвонить Костромову, чтобы заранее договориться с ним о встрече, но трубку никто не снимал. Через минуту включился автоответчик и сообщил, что абонент временно не обслуживается. Стало ясно: на счету нет денег. Убрав телефон в сумку, я снова принялась все анализировать.

Итак, что мы имеем? У нас есть убийство, может быть, совершенное c целью ограбления. А может, и наоборот: ограбление осуществлено только для того, чтобы сбить милицию с толку. Подозреваемых со стороны родственников убитой или кого-либо еще, пока нет. Особой она была не слишком общительной, домой к себе никого не водила. Зато мог водить сын — неожиданно сообразила я. И сразу все мои мысли пошли в новом направлении: а что если о деньгах и о том, что мать сняла их со своей книжки, кто-то узнал от Ильи. Те же самые друзья. Они быстренько смекнули, что тут можно поживиться и прибрали денежки к рукам. Выбрав время, когда Ильи не было дома, причем приятели могли знать, где он и когда примерно вернется, они влезли в квартиру, но, застав там мать парня, убили ее. А забрав деньги и драгоценности, смылись. Только откуда в таком случае взялись те липовые фотоснимки, и кто их заказал? Эти же дружки? Не думаю, что у них хватило бы на такое ума. Ну а если и хватило, то почему в качестве подставы они выбрали вполне обеспеченную соседку. Ведь должны же были понимать, что она запросто может откупиться и оплатить расследование своего дела.

Как я ни крутила, многое из известного или предполагаемого у меня почему-то никак не вязалось вместе. Не хватало каких-то фактов, улик. Решив посоветоваться с Кряжимским и поинтересоваться, что думает он, я отбросила на время все проблемы в сторону и попробовала расслабиться. Но сделать этого не удалось — мысли все равно теснились в голове, я продолжала искать правильный путь.

Наконец мы добрались до редакции. Оставив Виктора припарковывать свою машину, мы с Ромкой поднялись на второй этаж. Еще у двери я услышала, что в офисе слишком шумно для Маринки и Кряжимского, и поняла, что кто-то к нам пришел. Почти бесшумно открыв дверь, я шагнула за порог и фактически застыла на нем с открытым ртом. Пока нас не было, шустрая Широкова успела пригласить в редакцию Суркова с Аникиным и теперь развлекала их, рассказывая какие-то истории. Кряжимского в кабинете видно не было.

— Это что еще за посторонние? — напустив на себя строгости, произнесла я.

— Посторонние? — Маринка удивленно захлопала длинными ресницами. — Да откуда им тут взяться. Как раз наоборот, тут все свои.

— Добрый день, Оленька, — послав мне полный нежности взгляд, произнес Кирилл.

— Добрый, — устало ответила я и молча направилась в свой кабинет.

Меня никто не остановил, видимо, не рискнув связываться с женщиной, находящейся в откровенно плохом настроении. Войдя в свой кабинет, я не сразу заметила, что на моем месте сидит Кряжимский. Когда же наконец наши взгляды столкнулись, он произнес, оправдываясь:

— Извините, Ольга Юрьевна, что занял ваше рабочее место. Но просто…

— Просто Марина не дает вам нормально работать на своем, — закончила я за него. А затем добавила: — Правильно сделали, что перешли сюда. А вообще вам следовало бы выдворить из редакции всех почетных гостей без каких-либо церемоний.

— Я подумывал это сделать, но Марина заявила, что это и ваши знакомые и что вы договаривались с ними сегодня встретиться.

Ничего не ответив, я вздохнула:

«До чего же Широкова бывает несносной. Неужели так трудно разделять работу и личную жизнь? У меня же это получается и, по-моему, совсем неплохо. Как вот их теперь выгонять?»

— Вы что-то неважно выглядите, — заметил Кряжимский, глядя на меня. — Так и не удалось застать сына той женщины на месте?

— Как раз, наоборот, удалось. Но это мало что дало. Парнишка уверил нас, что мать к себе домой никого не водила, жила обособленно, родственников в городе не имела, в общем, прикопаться не к чему. Был, правда, один сожитель, но они некоторое время назад расстались, и с тех пор он больше не приходил.

— Думаете, он мог совершить это преступление?

— Не знаю. Точнее, у меня возникали мысли по поводу осуществления этого убийства друзьями Ильи.

— То есть? — не понял меня сначала Кряжимский.

— Я не сообразила у него сразу спросить, но… В общем, я думаю, что он мог похвалиться перед кем-то из ребят, что мать сняла с книжки деньги, чтобы купить ему хоть какую-то жилплощадь. Дружки на это повелись и, дождавшись, когда дома никого не будет, влезли в квартиру.

— Но ведь следов взлома не обнаружено, — напомнил мне Сергей Иванович.

— Не обнаружено, — кивнула я. — Но ведь мать Ильи и сама могла впустить их, по крайней мере, открыть, они же друзья ее сына.

— Думаете, стоит проверить круг общения? — поинтересовался Сергей Иванович.

— Пожалуй, да, — решила все же я.

— Но ведь сделать это будет не так-то и просто, — почесал свой подбородок наш старейшина. — Сам он может и не согласиться ввести нас в свою компанию, даже если и познакомит со всеми, я же буду выглядеть среди этой современной молодежи, как белая ворона, — поправляя очки, вздохнул Кряжимский.

— Думаю, вы правы, — немного подумав, снова заговорила я. — Сами они нам ничего не расскажут. Значит, необходимо как-то влиться в их компанию и разведать все изнутри. Есть шанс, что получится. Опять же Ромка, с Маринкой вполне впишутся…

— Хм, — вновь вздохнул почему-то Кряжимский.

— Вы сомневаетесь? — спросила я у него.

— Да нет. Пытаюсь понять, почему же тогда, если вы, конечно, правильно все размыслили, эти ребята списали свое преступление именно на Бабенкову?

— Ну, если честно, этот момент пока загадка и для меня. Единственное, что приходит на ум, это то, что они решили, что лучше подставить женщину, да еще и ту, что живет рядом. Ведь известно, какой завистливый народ эти дамы.