Цена случайной ночи - Марина Серова Страница 17

— Это детектив, по поводу Тамары, — опередив меня, проинформировала сына Маргарита Федоровна. — Ксения наняла.

Владимир Сергеевич нахмурился, выдержал паузу, а потом, обращаясь ко мне, кивнул:

— Очень приятно. Давайте пройдем в мой кабинет.

— Давайте, — согласилась я.

— Зачем в кабинет? — встряла Маргарита Федоровна. — Можно здесь, я сейчас к себе пойду, вам мешать не буду.

— Нет, мама, лучше в кабинет, — стоял на своем Гладилин, и мать не стала спорить, пожав плечами.

Мы прошли через коридор в дальнюю комнату. Владимир Сергеевич отворил дверь и пропустил меня внутрь. И здесь я боковым зрением увидела женщину, стоявшую в прихожей перед зеркалом.

— Сейчас жена еще подойдет, — словно отвечая на мои мысли, сказал Гладилин. — Проходите, располагайтесь.

Я прошла в комнату: стена, сплошь заставленная книжными полками, стол, за которым, видимо, работал Владимир Сергеевич, старинной работы, крытый зеленым сукном; а кресло — напротив, современное, как будто только что купленное в модном мебельном салоне. Ощущение некоторой несовместимости создавали также канделябры, стоявшие здесь, видимо, просто ради украшения, и монитор компьютера в углу стола.

Большего я ничего отметить в обстановке не успела, поскольку на пороге комнаты появилась миниатюрная женщина с короткой прической и довольно милым лицом.

— Людмила, — коротко представилась она и присела на диван, стоявший напротив стола.

Гладилин прикрыл дверь в кабинет и сел рядом с женой, предоставив мне возможность расположиться на его месте, в кресле за столом.

— Спрашивайте, что хотите, мы вам ответим, — сказал он. — Не знаю, правда, чем мы можем особо помочь. Смерть Тамары — ужасна, мы все шокированы, но… — Гладилин посмотрел на жену, и та сразу же вставила:

— Наверное, это связано с ее работой. А мы не знаем ее дел в суде…

— Нет, меня скорее интересует Тамара как человек, — поспешила сказать я. — Понимаете, я занимаюсь этим делом уже несколько дней, но все еще не могу понять ее как личность.

— А это вам очень важно? — решил уточнить Гладилин.

— Конечно, — несколько удивилась я. — Даже если убийство связано с ее профессиональной деятельностью, то сущность человека все равно играет большую роль.

Владимир Сергеевич неопределенно кивнул, вскинул брови вверх и сказал:

— Ну, так сразу и не скажешь… Во всяком случае, плохим человеком она никак не была.

— А в личной жизни? Извините за бестактность, может быть, у нее кто-то был после смерти мужа? — спросила я.

Людмила отрицательно покачала головой и обратилась за поддержкой к мужу:

— По-моему, нет. Володя, ты ничего такого не знаешь?

— Я не знаю, — хмуро ответил Гладилин. — Мы уже как-то начали привыкать, что она все время одна да одна. Даже как-то и не думали почему… Ведь пять лет уже почти прошло, как Дима умер.

— Да она никогда и не отличалась склонностью к каким-то романам на стороне.

— Дело не в этом, — прервал жену Гладилин. — Тома — это тип деловой женщины. У нее просто не было времени. Много работы, дочь ведь надо обеспечивать, все это понятно… Поэтому, наверное, и брала на себя чуть больше, чем раньше. Поэтому и на работе все время. Кстати, на работе есть у нее коллега, Никита Костин, вот он, по-моему, мог бы с ней составить пару. Они прекрасно находили общий язык. Он — эмоциональный, она — сдержанная. Но… — Гладилин развел руками. — Никита — женатый человек, о чем разговор? А так, чтобы кого-то завести… Может, и было дело, но мы-то об этом не знаем.

— А у нее не было подруг? — спросила я. — Я имею в виду тех, кто не входил в ваш круг…

Гладилин задумался, а Людмила медленно стала покачивать головой, скептически поджав губы.

— Когда мы ее последний раз видели? — задумался Гладилин. — Да я уж и не помню… День рождения у меня весной был… Наверное, тогда и видели. Хотя нет, мельком она еще позже заезжала, вместе с Ксенией. Но это совсем мельком, я спешил куда-то… Так что и не поговорили даже. А о чем разговаривали на дне рождения? Да ну… — Преподаватель даже как-то растерялся. — Сами понимаете…

— Значит, никакими проблемами она с вами не делилась? — разочарованно переспросила я.

— Нет, я же говорю, она не очень общительная была, — ответила Людмила. — Володя, ведь правда?

Владимир Сергеевич кивнул в знак согласия. В разговоре наступила пауза. Я не знала, что спрашивать дальше, а супруги Гладилины тоже, наверное, не знали, как продолжить беседу об убитой Тамаре.

— Ксению, конечно, жалко, — наконец выговорила Людмила. — Я уж Даниле говорю, ты сейчас будь с ней побольше вместе, девчонке поддержка нужна…

Владимир Сергеевич неожиданно напрягся и сглотнул слюну, а потом недовольно посмотрел на жену.

— А что такого? — тут же изумленно взглянула на него Людмила. — По-моему… Ну, впрочем, ладно!

И она махнула рукой в сторону мужа. Я вежливо не заметила этой непонятной для меня размолвки и не стала уточнять, чем она вызвана. Может быть, это какие-то семейные дела, совершенно мне ненужные, с какой стати я буду влезать?

Гладилин же, не сдержавшись, обратился к жене:

— Я тебе говорил, что эти отношения между ними нужно прекращать, а ты, наоборот, провоцируешь!

— Господи, да почему прекращать-то? — недоуменно спросила Людмила. — Они с детства друг друга знают, всегда дружили хорошо… Может быть, конечно, ничем серьезным это и не закончится, но сейчас-то зачем запрещать?

— Вот именно, что ничем серьезным не закончится, — чуть более спокойно проговорил Владимир Сергеевич. — Время только зря тратят и нервы тоже.

Людмила Васильевна вздохнула и покачала головой.

— По-моему, ты стал чересчур опекать сына, — заметила она с легкой улыбкой. — Особенно с тех пор, как он стал взрослым и меньше в ней нуждается.

— Я просто не хочу, чтобы они делали ошибки, — с нажимом сказал Гладилин.

— Ой, ну а кто их не делал? Особенно в таком возрасте. — Людмила Васильевна засмеялась и повернулась ко мне: — Ведь правда?

— Не знаю, наверное, — ответила я. — Хотя родителям свойственно желание уберечь своих детей от проблем, порой мнимых. Вы простите, но это все-таки не мое дело. Поэтому давайте вернемся к Тамаре Аркадьевне.

— Давайте, — тут же согласился Владимир Сергеевич. — Только я уже и не знаю, что еще можно добавить. Кроме как с ее работы, больше неприятностей ждать неоткуда было. Во всяком случае, насколько я знаю. Ну, с братом у нее там какие-то накладки произошли из-за наследства.

— Да, — вступила Людмила Васильевна. — У них отец умер, а квартиру ей оставил. Хорошо, что хоть что-то оставил, конечно, но все-таки я считаю, что он и здесь поступил нехорошо. Безответственно. Он их всю жизнь не воспитывал, а теперь решил, наверное, таким образом грехи замолить перед смертью. И даже не подумал, что загружает детей лишними проблемами. Если уж вспомнил о детях, так об обоих нужно было. А как только вскрылось это завещание, сразу же пошли нелады у Тамары с братом.