Возвращение миледи - Марина Серова Страница 17

– А вы, значит, уверены, что это не я? – Погодина с интересом посмотрела на меня.

– Да! – твердо сказала я. – Потому что вы, судя по всему, не встречались и больше не разговаривали с Дроздовым.

– Нет, – подтвердила она и заметила: – Впрочем, это легко проверить.

– Таким образом, вы не могли знать о том, что вчерашнее нападение на женщин прошло без последствий, и попытку необходимо повторить. И потом, будь вы заказчицей сегодняшнего похищения мальчика, вы не стали бы уезжать, не дождавшись результата, – ведь врачу был дан срок до десяти часов вечера. И последнее, и самое главное, вы не могли знать о том, что беременна только Наталья Павловна, а Тамара только притворяется беременной.

– Что?! – ошеломленно крикнула Погодина.

– Да-да! – кивнула я. – Я, конечно, умею хранить тайну клиента, но сейчас не тот случай.

– Мразь! Подонок! Гнида! Сволочь! – начала ругаться Светлана Юрьевна, вскочив с кресла. Она начала метаться по номеру, а потом остановилась и спросила: – У вас случайно нет сигареты?

– Есть! – сказала я, доставая пачку.

Дрожащими пальцами Погодина вытянула сигарету и, закурив, вернулась в кресло, а я спросила:

– О ком это вы так ласково? О Дроздове?

– Нет! О Базарове! – с ненавистью выдохнула она.

– У вас с ним свои счеты? – догадалась я.

– И еще какие! – выразительно сказала она.

– Светлана Юрьевна! – попросила я. – Расскажите мне, пожалуйста, об этой семье. Кое-что я уже знаю, но, как я сейчас поняла, этого явно недостаточно, чтобы свободно ориентироваться в происходящем.

– Почему же нет? – усмехнулась она. – И Тарасов, и Дроздов – перевернутая страница моей жизни, а вам это может быть полезно. – Она немного помолчала и спросила: – Вы знаете, чей сын Игорь? – Я кивнула, и она начала рассказывать: – Как вы понимаете, детство у него, у безотцовщины, было безрадостным. Родители Сомова Зою Федоровну, несмотря на внука, поддержать не захотели, а ее собственные работали на заводе простыми рабочими. Зою Федоровну после рождения сына туда же, в отдел кадров, пристроили, хотя образования у нее никакого не было. Ну, о том, от кого она родила, все знали, и некоторые люди запрещали своим детям дружить с Игорем.

– По принципу: яблоко от яблони? – спросила я.

– Вот именно, – кивнула Погодина. – И единственным, кто с ним в детстве играл, был Виктор Базаров, что легко объясняется его собственным происхождением – его родители были алкоголиками. Отец рано умер, а мать пила и водила мужиков.

– Подождите! – остановила я ее. – Но Базаров сказал, что Тамара...

– Эта девица родилась неизвестно от кого, и наследственность у нее, естественно, гнилая. Да и интеллектом не блещет, но хитра и лжива не меньше брата. Так что я вам советую никогда не верить ни одному слову Базарова, – усмехнувшись, сказала Светлана Юрьевна. – Он врет всегда! Даже тогда, когда в этом нет необходимости, а уж когда она есть... – Погодина невесело рассмеялась: – Представляете, еще тогда, когда я жила и работала здесь, ко мне за консультацией пришла одна предпринимательница и, зная о том, что я встречаюсь с Игорем и, соответственно, знакома с его окружением, сказала мне по поводу Базарова, что он очень порядочный и очень несчастный человек, потому что его жена больна раком, а он, хоть и любит другую женщину – она явно имела в виду себя, – не может ее оставить, потому что она этого не переживет.

– А на самом деле? – спросила я.

– А на самом деле Наталья здорова как лошадь, и ни о каком раке и речи нет. Об этом я и сказала этой женщине, а заодно спросила, сколько денег и вещей этот мерзавец у нее уже вытянул.

– Но он же, как я поняла, не бедствует, – удивилась я.

– А таким, как он, вышедшим из самого отребья, всегда и всего мало, – с презрением заметила Погодина. – Уверена, что эта предпринимательница была не единственной, с кем Базаров спал и кого обирал! Он похотлив, как мартовский помойный кот, и так же неразборчив в связях.

– Это я уже поняла, – кивнула я.

– После школы пути Игоря и Виктора надолго разошлись: Виктор поступил в военное училище, а Игорь пошел в армию, а потом стал учиться в политехе. Он, то есть Игорь, довольно поздно женился, потому что никак не мог забыть свою первую любовь. Он никогда не рассказывал мне подробности, но я поняла, что закончилась она трагично. Потом Зоя Федоровна уговорила его жениться на дочери своей подруги Елене, и у них родились погодки Николай и Зоя. Жили они как все – ни хуже ни лучше, когда в Тарасове появился Базаров.

– Мне сказали, что Дроздов выкупил его из чеченского плена, – сказала я.

– Очередное вранье! – скривилась Погодина. – То есть Наталья действительно пришла к Зое Федоровне с этой сказкой, и та заставила Игоря дать деньги...

– В благодарность за то, что Виктор в детстве с ним играл? – спросила я.

– Не только, – покачала головой Светлана Юрьевна. – Наши недостатки – это продолжение наших же достоинств. Зоя Федоровна не ума палата, но женщина очень добрая, и, когда в их семье появились деньги, она начала помогать людям, а особенно тем, кто к ней был когда-то добр.

– Ее стали величать благодетельницей! Заглядывать в глазки! Льстить! Дуть в уши! Ей это понравилось, и она возомнила о себе невесть что! И Базаров с семейством, прогнувшись дальше некуда, оказались в первых рядах, оттеснив всех остальных и став единственными любимчиками и главными подопечными? – закончила я.

– Совершенно верно! – усмехнулась Погодина.

– А что на самом деле произошло? Зачем им понадобились деньги? – спросила я.

– Базаров действительно служил в Чечне и... Продавал оружие боевикам. Его на этом поймали, но скандал поднимать не стали, а...

– Поставили условие, что он щедро откупится, и тогда ему дадут возможность уйти из армии чистеньким? – догадалась я.

– Вот именно! – подтвердила Светлана Юрьевна. – Игорь потом это точно выяснил, но... Время было уже упущено! Базаров прочно обосновался в Тарасове, втерся в доверие к его матери, и любое замечание в адрес Базарова она воспринимала как личное оскорбление, а его жена, бывшая портниха, стала со временем у Игоря главным бухгалтером.

– Воруют! – уверенно сказала я.

– Не то слово! – гневно заявила Погодина. – Хапают и ртом, и всеми другими возможными местами.

– И как же Игорь Николаевич все это терпит? – удивилась я. – Внешне он не производит впечатление тюфяка.

– Видите ли, – вздохнув, сказала Светлана Юрьевна. – Он всегда очень любил и очень жалел свою мать! Если она начинала плакать, тут же уступал! Сначала в мелочах, а потом...

– Потом у нее аппетит пришел во время еды, и она начала командовать им, а он привычно уступал, сдавая одну позицию за другой.

– Точно! – кивнула она. – Потом, чтобы усилить давление, Зоя Федоровна начала хвататься за сердце...