Драйв - Джеймс Саллис Страница 17

Парни вспоминали сцены из «Тропою грома», и вдруг на третьей или четвертой минуте оба замолчали.

— А ведь можно попробовать! — воскликнул Джордж.

— Попытаться, — кивнул Джуни.

К концу следующего дня, не имея ни синопсиса, ни предварительной версии, ни единого слова сценария, с наспех набросанной таблицей расходов на съемки они вплотную взялись за дело. Обещания поддержки от инвесторов, прокатчика… Юрисконсульт улаживал дела с приобретением прав.

Вдобавок ко всему они предложили сыграть главную роль самому модному молодому актеру года, и оказалось, что тот горячий поклонник Роберта Митчума. «Роберт Митчум — вот кем я хотел бы быть!» — воскликнул он, подписывая контракт. Гонщик работал с этим актером в фильме, сделавшем его звездой. Уже тогда он был порядочным дерьмом. Впрочем, через пару лет он сошел со сцены, хотя желтая пресса о нем периодически вспоминала: прошел курс реабилитации… вот-вот вернется на экран… приглашен в какой-то занюханный сериал… Но в тот момент он был нарасхват; стоило ему появиться в кадре — и успех был обеспечен.

Большинство зрителей не знают, что на самом деле «форд», снимавшийся в сцене аварии, собирали специально. Передний бампер отлили из стали, значительно усилили корпус и несущую раму, форсировали двигатель; потом выяснилось, что обычные шины не выдерживают такого веса и скорости, и пришлось их делать из цельной вулканизированной резины. Все гоночные машины в фильме были настоящими. Их пригнали ребята из Эшвилла, что в Северной Каролине, и продали кинокомпании, а на полученные деньги купили машины поновее и помощнее.

Гонщик исполнял в фильме главные трюки, а молодой парнишка Гордон Лигоцки, из Гэри, штат Индиана, делал остальное. Он носил зализанный хохолок на манер пятидесятых и именной браслет с выгравированным на нем словом «ИМЯ», а говорил так тихо, что в половине случаев приходилось переспрашивать.

— Гм… — сказал парнишка во время обеденного перерыва в первый день съемок.

— Прости, что?

— Здорово водишь, говорю.

— Ты тоже.

Они посидели молча. Лигоцки одну за другой опустошал банки с кока-колой. Гонщик жевал сэндвичи и фрукты, запивая их кофе, и думал, что, если бы он выпил столько колы, ему пришлось бы отпрашиваться в туалет посреди каждого трюка.

— Гм…

— Что-что?

— Я говорю, у тебя есть семья?

— Нет.

— Ты здесь давно?

— Несколько лет. А ты?

— Почти год. Здесь трудно завести друзей. Только шапочные знакомства, редко что-нибудь большее.

Хотя в последующие год-два они часто проводили время в компании друг друга, иногда вместе обедали или ужинали, пропускали стаканчик, та первая речь осталась самой длинной цепочкой слов, которую Лигоцки когда-либо составлял в присутствии Гонщика. Они могли сидеть где-нибудь вместе целыми вечерами, не сказав ничего, кроме «как дела?» и «до скорого», что вполне устраивало обоих.

Тот фильм был самым сложным из всех, где работал Гонщик. И самым увлекательным. А один трюк не удавался Гонщику едва ли не целый день. Он должен был мчаться на полной скорости по улице, увидеть «блок» и поехать на стену; поставить машину почти боком, но не перевернуться, поэтому скорость и угол требовалось рассчитать идеально. Первые пару дублей он кувыркнулся, а на третий раз сделал как надо, но режиссер объявил, что возникла какая-то техническая проблема и нужен еще один прогон. Еще через четыре попытки все наконец удалось.

Гонщик не знал, что там такое произошло, однако фильм так и не вышел на экран. Быть может, помешала какая-то юридическая неувязка с правами — любая из сотни возможных причин. Большинство сценариев так и не воплощаются на экране. Тем не менее тот фильм был отснят — и положен на полку, а это был действительно хороший фильм.

Поди разбери их в Голливуде!