Хранитель понятий - Александр Логачев Страница 17

В общей комнате над столом Юлии Борисовны был приколот к стене «Листок гнева». На нем красовались неприятная рожа и подпись «Изорвать на мелкие части в случае плохого настроения». Если б Денис сейчас находился рядом с листком, он бы тому показал!

– Вот! – дико обрадовалась Алиса, – Нашли!

– Где? – стал оглядываться Денис на тему, куда бумажник выпал.

– Идею нашли, – утешила Алиса, – Пускай он за беспризорников возьмется. Их в городе тыщи. Будто наш Шрамов с детства с детдомовцами крутится и знает, что если чуть-чуть помочь, из них вырастают приличные люди.

– И все женщины за него будут голосовать! – единственный раз за день сказала что-то путное Юлия Борисовна.

* * *

Это уже была традиция – в пафосные моменты разъезжать по Питеру в черном, как антрацит, шестисотом мерсюке. Пусть модель вышла из моды, моду мы делаем сами каждодневно. Черный, будто космос, широкий шестисотый мерс с номером «с777 Шр» рулил по широкому, словно река Нева, проспекту. Справа от водилы, и мешая водиле не нарушать ПДД, широко известный бард Михаил Куб оголтело щипал струны:

– «Взорвано, уложено, сколото...» Нет, не так, ниже: «Взорвано, уложено, сколото черное надежное золото!». Нет, хрипче: «Черное надежное золото!»... Нет, каменный цветок не выходит, – гриф гитары чуть не задевал нос водилы, но искусство требует жертв.

Развалившиеся сзади Шрам, в парадном шоколадном костюме, и Игорь Гречкин по кликухе Ридикюль, калякали за дела.

– Можешь на музыканта не заморачиваться, – отмел Шрам подозрительные косяки Ридикюля, типа, достойно ли при посторонних о серьезных делах базарить?

– Ну так вот, – сразу же расслабился Гречкин, – Загибаю я, значит, в эту контору. Как ее?.. «Зель-ко». Отстраняю секретутку, чтоб не цырлалась под ногами, плюхаюсь в кресло для почетных гостей и забрасываю кегли на хозяйский стол. А директор конторы, из себя на якута похожий, сам, прикидываешь, допер, будто кто шепнул, какие у меня предьявы на душе, и, не давая мне пасть распахнуть, начинает вибрировать. Дескать, это была наша крупная ошибка. Дескать, только мы прочухали, кто крышует над «Венком-капиталом», сразу лапки поджали. И все заявы из Регистрационной палаты отозвали и засунули себе в задний проход. Я тогда его покаянную речь торможу. Типа: «Не с тобой, барыгой, я вопросы тереть заявился. Ты мне откройся, кто за тебя ответить может?»

– «Взорвано!..» Нет, не так, ниже. «Взорвано!». Еще ниже: «Взорвано!..», – мучился на переднем сидении бард.

– А этот, на якута похожий, лупит себя щуплым кулачком в грудину и заявляет: «Сам за себя отвечаю!». Ну тогда по правилам воркую ему: «Братан, бабок зашли за потраву поляны.» А он мне: «Без базара. Сколько?». Тут я совсем опух от таких нежностей. То есть, прикидываешь, Шрам, совсем не готов оказываюсь к мягкому обхождению. Вспоминаю, ты назначал тридцатник. Но тут язык сам повернулся: «Полтинник!» – рублю с плеча, – Ридикюль улыбнулся, мол, какой он находчивый хлопец, – И этот дуст прямо из стола начинает выгружать зеленые котлеты. Аккурат, пятьдесят косарей. Такая вот, блин, безнапряжная встреча.

– «Черное надежное золото!» – прохрипел, будто висельник, под дребезжание струн Михаил Куб и опять остался собой не доволен.

– Мишаня, ты хочешь именно эту песню залабать? – отвлекся Шрамов. Вальяжный, разморенный, скучающий.

– Ну да. Высоцкий – всегда в жилу. Только я так хрипеть не могу. Дрейфлю горло сорвать.

– А может, что другое?

– Я больше про нефть или бензин не знаю.

– Так и эта не про нефть, а про уголь, – огорчил Шрам, на самом деле в этот момент отмечающий, что мирная жизнь-то налаживается. Враг втягивает растопыренные на вотчины Сереги щупальца. Может быть, и самому Сергею стоит притормозить тишком подготовленные контрудары. Хотя, с этим он всегда успеет.

Миша споткнулся мыслью, пошевелил мозгами и расстроено выматерился.

– Двадцать штук зашлешь обратно, – вернулся Шрам к базару с Гречкиным.

– Нафига? – искренне очень удивился Ридикюль.

– Потому что за такой наезд положено не полста, а тридцать штук. Так ПОЛОЖЕНО, понял?

– Понял, – смирился Гречкин.

Они уже приехали и теперь покидали машину. Водила, только пикнула взявшая мерсюк под контроль сигналка, тут же превратился в телаша. Шею втянул в плечи, но не от холода. Взглядом пропеленговал все окрестности слева направо и справа налево, и особенно обкусал глазами объект, куда четверка направлялась, хрустя по замерзшим лужам. Руки по ковбойски подвесил, вроде арбузы нес, их стырили, а он и не заметил.

Это была только что отгроханная и еще не запущенная в будни автозаправка. Как нынче полагалось, с кафе, магазином автозапчастей и мойкой – полный пакет удовольствий. Несколько кубиков из стекла и бетона, плюс навес над разливными автоматами при шлангах. За спиной шофера-торпеды Сергей Шрамов с наглой рожей в окружении Ридикюля и барда миновал не обвыкшихся пока обслужных шустриков в красных фирменных без единого пятнышка комбезах.

Гости тихонечко просочились в зал кафе и нашли себе свободные стулья за спинами приглашенного на торжественное открытие заправки аляповато прикинутого народа. Это было просторное кафе. Мест на тридцать, а так как столики сгребли в угол и стулья поставили рядами, сюда могло поместиться до сотни желающих. А вот сцены, понятно, не подразумевалось. И коммерческий директор компании «Меркурий» Валерий был вынужден установить микрофон прямо перед барной стойкой. Опоздавшие гости Валерия заинтересовали постольку поскольку. Поскольку чересчур авантажно для журналистов были разодеты. Но другая проблема рябым коршуном кружила над бренным телом коммерческого директора. А ведь когда опоздавшие нарисовались за стеклами кафе, у Валерия проблеснула надежда... Он дернулся...

Говорил Валерий, стараясь поймать ракурсы почтившего мероприятие важного чиновника Валентина Степановича Малахова и его помощника по «разным» вопросам Дмитрия Евгеньевича – с которым, собственно, и контачил. Однако то и дело рачьи глазки Валерия соскальзывали за спины высоких гостей и щупали остальных приглашенных. Сотня не набежала. Явилось человек тридцать, зато и с телевидения: профессиональная телекамера честно ловила в фокус Валерия. Но это все ложка меда в бочке дерьма. Если бы сейчас на Валерия не было обращено столько пытливых глаз, он рвал бы на себе последние волосы.

– ...Еще раз хочу подчеркнуть, что это уже двадцатая автозаправочная станция, открытая в Петербурге компанией «Меркурий». Но на самом деле мы не гонимся за числом. В первую очередь мы стараемся, чтобы открытые нами площадки были как можно более комфортны для потребителей, – внутренне Валерий был очень и очень не в своей тарелке.

Сегодня выступать должен был не он, а его настоящий работодатель Карбид. Только Карбид куда-то запропастился в самый ответственный момент так надежно, что специально посаженная на телефон в кондейке девушка Марина за час веерного обзвона не добилась ничего внятного.