Тайник - Тоби Болл Страница 17

Через час Паскис вернулся к столу с двумя томами. Метод поиска был очень прост. Он открыл оба тома на алфавитных указателях; слева был список осужденных по приговору суда, справа — имена заключенных исправительных учреждений. Обнаружив, что Граффенрейд, который по идее должен был сидеть в тюрьме, так туда и не попал, Паскис решил посмотреть, есть ли еще такие счастливцы. Их оказалось несколько.

Он выписал восемь фамилий — все осужденные были обвинены в убийствах, но тюрьмы почему-то избежали. Имена показались Паскису знакомыми, что, впрочем, было неудивительно — ведь каждое дело хотя бы раз проходило через его руки. Было бы странно наткнуться на фамилию, которая никак не запечатлелась в памяти, пусть даже и смутно.

Архивариус отнес книги в «конюшню» и поставил на место, после чего вынул такие же, но за 1928 год. Вернувшись к столу, он вновь проделал сравнительный анализ и нашел двенадцать фамилий. Последним в его списке оказался некий Отто Самуэльсон, который был осужден 18 июля, но в заключение тоже не попал. Выписав и эти фамилии, Паскис снова отправился в «конюшню», где обменял 1928 год на 1929-й.

Изучив тома, архивариус обнаружил, что в 1929 году ни один убийца не избежал тюрьмы. Чтобы удостовериться, что после 18 июля 1928 года подобные случаи прекратились, Паскис просмотрел тома 1930 года, где все тоже было в порядке. Теперь следовало обратиться к первой инстанции, но Паскису хотелось сначала понять, что на самом деле он расследует. Это была явно не канцелярская ошибка, но в чем суть дела, он пока разобраться не мог. В любом случае у него был список из двадцати осужденных, один из которых — Граффенрейд — был им уже проверен. Паскис взял тележку и приступил к поискам остальных девятнадцати дел.

Порядок хранения дел в архиве, установленный еще полвека назад, был предметом постоянных дебатов. Сейчас данные классифицировались по двум принципам — хронологическому, когда сведения располагались в порядке их поступления, и именному, при котором фамилии обвиняемых и осужденных следовали в алфавитном порядке. Каждый из принципов обеспечивал быстрый и надежный поиск любого дела. Проблемы возникали, когда лица, принимающие решения, и прежде всего Торп и Краузе, изъявляли желание еще больше упорядочить данные. Иными словами, сделать так, чтобы порядок хранения данных обеспечивал дополнительную информацию для тех, кто ими пользуется.

Для этого требовалась особая классификация. Было принято единодушное решение, что она должна базироваться на видах преступлений. Убийства, изнасилования, нападения, похищение людей и тому подобное должны быть выделены в отдельные группы. Эти группы, в свою очередь, подразделялись по характеру преступлений (насилие, посягательство на собственность и так далее). Затем шла классификация по осуждению и оправданию. Однако объединять в одну группу невиновных, обвиненных в убийстве, и действительных убийц казалось не совсем логичным. Поэтому классификация становилась все более сложной.

Какие еще сведения могут оказаться полезными? Взять, к примеру, убийство: как именно оно было совершено? Посредством огнестрельного оружия, ножа или бейсбольной биты? На почве ревности, из корысти или из мести? В какой части города оно произошло? В какое время суток? Было ли преступление единичным или серийным? И — что в последнее время стало особо актуальным — являлось ли оно частью деятельности криминального сообщества, и если да, то какого именно?