Шифр Александра - Уилл Адамс Страница 17

— Но у вас наверняка есть свое мнение.

— Наши источники согласны в том, что она находился на северо-восточном перекрестке древних дорог. Проблема в том, что мы не знаем, где этот перекресток. За последнее время появилось слишком много новых строений. Еще двести лет назад — да. Тысячу лет назад — легко. Но сейчас…

Мохаммед лукаво взглянул на Ибрагима.

— Люди говорят, что Александр похоронен под мечетью пророка Даниила. В золотом гробу.

— Боюсь, они ошибаются.

— Тогда почему так говорят?

Ибрагим помолчал, собираясь с мыслями.

— А вы знаете, что Александр упоминается в Коране? Да, под именем пророка Зулькарнайна, Двурогого. Лев Африканский, арабский автор шестнадцатого века, рассказывает, как благочестивые мусульмане совершали паломничества к его могиле, и упоминает, что она находилась возле церкви Святого Марка, как и мечеть пророка Даниила. А в арабских сказаниях говорится о пророке Данииле, завоевавшем всю Азию, основавшем Александрию и похороненном там же в золотом гробу. Речь может идти только об Александре. Вот почему люди могли и перепутать мечеть с гробницей Александра. Был еще один грек, утверждавший, что видел тело с диадемой в склепе под мечетью. Согласитесь, идея выдать его за Александра очень соблазнительна. Есть только одна проблема.

— Да?

— Все это не соответствует действительности.

Мохаммед рассмеялся:

— Уверены?

— Я сам занимался поисками склепов. Поверьте, все они римской, а не птолемеевской эпохи. Лет на пятьсот или шестьсот позже. Но идея укрепилась в сознании, причем не в последнюю очередь из-за того, что на самой лучшей из карт древней Александрии гробница обозначена рядом с мечетью.

— Ну вот!

— Карту составляли для Наполеона Третьего, — покачал головой Ибрагим. — Он готовил биографию Юлия Цезаря и собирал информацию о древней Александрии, а потому обратился за помощью к своему другу, Хедиву Исмаилу. Но точной карты в то время не существовало, и Хедив дал поручение составить ее некоему Махмуду эль-Фалаки.

— Императорам проводить исследования легче, чем простым ученым.

— Совершенно верно, — согласился Ибрагим. — И надо сказать, Махмуд хорошо справился с задачей. Но и его карте далеко до идеала. Он тоже поддался влиянию старых легенд, потому что поместил гробницу Александра неподалеку от мечети, а все современные путеводители просто-напросто воспроизводят ее — надо же как-то поддерживать миф. Бедного имама постоянно донимают туристы, надеющиеся отыскать Александра. Но им его не найти, уж можете мне поверить.

— И где его следует искать?

— Как я и сказал, на старинном северо-восточном перекрестке. Возможно, около кладбища Терра-Санта. К северо-западу от Садов Шаллалата.

Мохаммед опечалился, и Ибрагим потрепал его по плечу:

— Не отчаивайтесь. Есть и кое-что еще, о чем я не упомянул.

— Что?

— Я никому об этом не говорил. Не хочу, знаете, чтобы пошли слухи. Не оставляйте надежду. Серьезно.

— Расскажите, что вам известно.

— Гробниц у Александра было две.

— Две?

— Да. Сома, та самая великолепная гробница, о которой я рассказывал, была построена в 215 году до н. э. Птолемеем Филопатром, четвертым царем династии. Но еще раньше он построил другую гробницу, в более традиционном македонском стиле. И вот она-то больше напоминает ту, что вы обнаружили вчера.

Мохаммед удивленно посмотрел на него:

— И вы думаете, что мы нашли эту другую?

— Нет, — мягко ответил Ибрагим. — Я так не думаю. Не забывайте, речь идет об Александре. Для него Птолемеи, несомненно, возвели бы нечто величественное. Впрочем, кто знает. Ученые даже не смогли выяснить, когда именно тело Александра перевезли сюда из Мемфиса. Современные исследователи сходились на том, что это произошло в 285 году до н. э., через сорок лет после его смерти, хотя никто так и не смог объяснить причину такой задержки. Считается, что тело было выставлено на всеобщее обозрение, так что вряд ли его нужно искать глубоко под землей. К тому же на протяжении многих веков Александру поклонялись как богу, и городские власти вряд ли допустили бы, чтобы его усыпальница превратилась в обычный некрополь.

Мохаммед растерянно почесал затылок.

— Тогда почему вы говорите, что не надо терять надежду?

— Потому что это археология, — усмехнулся Ибрагим. — Здесь ни в чем нельзя быть уверенным до конца.

Было и кое-что еще, чем он, однако, ни с кем не собирался делиться. Еще в детстве, засыпая под отцовские рассказы о великом основателе великого города, Ибрагим проникся верой в свою особую миссию, в то, что судьба отвела ему важную роль в возвращении гробницы Александра. И сегодня утром, когда он еще лежал в постели, чувство это вернулось с новой силой. При всех своих сомнениях, свойственных каждому ученому, в глубине души Ибрагим не сомневался — это ощущение как-то связано с находкой Мохаммеда.