Свободная комната - Дреда Сэй Митчелл Страница 17

Люди спешат мимо меня на выходе из метро, отбивая ногами знаменитый лондонский ритм. Я тоже очень тороплюсь домой. Но по сравнению с ними я медлительна, как будто вместо мышц у меня камни. Я устала. Боже, как я устала. Как будто невидимая рука выдернула меня из розетки. И это не из-за работы, а из-за прощального письма, которое я нашла.

«Для заинтересованных лиц».

Это последнее, о чем я думаю, прежде чем погрузиться в милосердный сон, и первое, когда начинаю свой день. Я не могу дать этому человеку тот покой, о котором он умолял. Может быть, меня тянет узнать его тайну из-за собственной попытки отнять у себя жизнь, чем бы ни был тот травмирующий инцидент — я не знаю, но не могу оставить своего невидимого соседа по комнате в покое. Одержимая. Так один из моих бывших психотерапевтов характеризовал меня. Как только что-то укореняется у меня в голове, я не могу забыть об этом. Оно прорастает там и растет до тех пор, пока я не уверяюсь в том, что мой разум больше мне не принадлежит. Теперь вместе со всеми остальными моими проблемами там еще и этот мертвец.

Прошла почти неделя с момента инцидента с мышью. Марта пришла ко мне в комнату, чтобы извиниться и заверить меня, что Джек никогда бы не сделал ту ужасную вещь, в которой я его обвиняю. Забавно, что, похоже, она прекрасно осведомлена о неверности мужа, но не более. Я позволила ей высказаться, не возражала, а потом попросила уйти. Я не видела Джека и хочу, чтобы так продолжалось и дальше. Если он не будет выкидывать подобных фокусов, мы нормально уживемся.

Еще один житель пригорода толкает меня, проходя мимо. Я ускоряю темп, двигаясь вниз по проспекту. Поворачиваю за угол на улицу, где ждет мой новый дом. Когда я подхожу к нему, то вижу, как соседка Марты и Джека подрезает розы в палисаднике перед домом. Я не видела ее с той незабываемой встречи, когда она обвинила меня в том, что я смеялась над ее садом вместе с Мартой и Джеком. Джек утверждает, что это бред сумасшедшей. Я не могу не вздрогнуть. Сумасшествие — это такое мерзкое слово. Ярлык, который прилипает к тебе на всю жизнь.

Очевидно одно: они с моими хозяевами терпеть друг друга не могут.

А что, если?..

Я передумываю и поворачиваю в ее сторону.

Она перестает стричь кусты и злобно смотрит на меня. Уголки рта кисло опускаются вниз. Летние брюки и рубашка, запачканная землей, висят на ее маленькой фигурке, и, несмотря на теплую погоду, на ней все так же надета шерстяная шляпа с вязаным цветком. Возраст наложил неизменный отпечаток на ее лицо, но в ее пронзительных карих глазах нет никаких признаков того, что она чокнулась, как столь красноречиво выразился Джек.

— Я Лиза, — представляюсь я, натягивая широкую улыбку.

Она не улыбается в ответ. Наоборот, ее рот и брови выгибаются от раздражения.

Настойчивое мяуканье застает меня врасплох. Глядя вниз, я замечаю откормленную полосатую кошку в ошейнике с серебристой биркой, на которой указано имя. Кошка трется об ногу женщины. Сзади еще одна полосатая кошка; ее шерсть испачкалась и встала дыбом, оттого что она, играя, роется лапкой в грязи.

— Бетти, — моя новая соседка обращается к кошке, которая льнет к ее ноге, — хватит быть такой маменькиной дочкой, — ее голос полон ласки, — иди, поиграй с Дэвисом.

Бетти и Дэвис. А, Бетти Дэвис. Актриса. Кошка, мурлыча, ускользает и сворачивается клубком на плитке, которой вымощена дорожка, как будто идея порезвиться в грязи настолько возмутительна, что и подумать нельзя.

— Чего тебе? — говорит женщина, сердито глядя на меня с прищуром.

— Я только что переехала в соседний дом.

Она издает презрительное фырканье, исходящее откуда-то из глубины.

— Ты одна из этих, да?

— Из кого?

— Из их дружков, — она выплевывает это слово так, как будто оно самое ядовитое в мире. Удивительно, что розы не увядают и не гибнут. — Я сердечно благодарю тебя, дорогуша, за хорошие манеры. Несомненно, твоя мать воспитала тебя так, чтобы ты находила время здороваться с людьми, но если снова увидишь меня, я была бы признательна, если бы ты шла своей дорогой, — тут ее садовые ножницы захлопываются.

— Нет, — спешу я ее просветить, — они мне не друзья. Я просто снимаю комнату в верхней части дома.

Кожа на ее лице расслабляется, обвисая еще больше, пока она, не торопясь, оценивает меня заново.

— Ну, на твоем месте, — бурчит она громко, надеясь, что соседи услышат, — я бы держала под рукой бутыль святой воды, чтобы справиться с этими двумя злодеями.

Я понижаю голос, надеясь, что она заметит мое нежелание привлекать внимание Джека и Марты к нашему с ней разговору:

— Вы с ними не ладите?

Бетти вернулась и трется об ногу хозяйки.

— Думаю, ты имеешь в виду, что это они не ладят со мной. Я живу на этой улице больше шестидесяти лет, с тех пор как была маленькой девочкой. Этот дом принадлежал моим папе и маме, и однажды я передам его внукам, — ее рот кривится привычным движением. — Хотя, судя по тому, как отпрыски моей Лотти смотрят на меня в последнее время, похоже, они хотят, чтобы я поскорее встретилась с творцом. Чертовы наглые молодые люди. Говорила я Лотти, что надо было пороть их много лет назад. Если они не будут ко мне внимательны, я все оставлю Бетти и Дэвису.

Могу представить себе эти семейные разборки. Мегабитва в суде: кошки против людей.

— Ммм… Простите, я не расслышала вашего имени.

— Это потому, что я его не называла, — внезапно отвечает она. Потом ее лицо озаряется хитрой улыбкой. — Так мы отвечали мальчикам, когда я была молодой. Хоть я и любила старые добрые танцы в Хэммерсмите или в Сохо, но не спешила выпрыгивать из своих трусиков.

Мои губы дергаются в улыбке. Дамочка с характером. Мне это нравится.

В глазах у нее появляется блеск.