Совесть негодяев - Чингиз Абдуллаев Страница 16

— Вы будете отвечать на мой вопрос? — спросилПахомов.

— Я не понимаю, о чем вы спрашиваете, — угрюмовыдавил Никитин.

— О льготном кредите вашему банку, — терпеливонапомнил следователь.

— Они получили его в соответствии с существующимфинансовым законодательством, — сразу пришел на помощь своему клиентуЛифшиц.

— Вы дадите возможность ответить самому МихаилуНикифоровичу? — попросил Пахомов.

— Да, конечно, — обернулся к Никитину его адвокат.

— Мы получили его по закону, — выдавил Никитин.

— Это я понимаю, — кивнул Пахомов, — нопочему почти сразу вся сумма была передана в «Делос»?

— Такое решение приняло правление банка, — ответилнесколько осмелевший Никитин.

— А вы лично считаете это решение правильным? —вдруг вмешался в разговор Комаров.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — снова несколькосмутился Никитин, — решение принимало правление.

— Вы ведь были заместителем покойного Лазарева, —Пахомов уже не обращал внимания даже на круглые от бешенства глаза Лифшица.

— Был, а при чем тут Лазарев?

— Вам не кажется странным, что оба банка былисоучредителями компании «Делос»? И оба руководителя этих банков теперьпокойники. Вы не усматриваете никакой опасности?

— Это угроза? — сразу спросил Лифшиц. — Выугрожаете господину Никитину?

— Я просто напоминаю об этом.

Никитин молчал. Дорогой английский костюм сидел на немкак-то мешковато, хотя подбирался английским дизайнером в области мужской моды.Но есть люди, на которых только одна одежда смотрится органично — арестантскаяроба. Конечно, есть и обратные примеры, когда элегантный костюм сидит, словночеловек в нем родился. Но Никитин явно не принадлежал ко второй категории лиц.В этом человеке было нечто лагерное, словно вечное тавро, заклеймившее егосудьбу.

— Компанию «Делос» возглавляет некто Анисов. Сколько мыего ни искали, так и не смогли найти, — продолжал Пахомов, — может,вы нам поможете отыскать этого господина?

— Я его не знаю, — пожал плечами Никитин, —не обратив внимания на предостерегающие жесты Лифшица.

— В таком случае, как вы доверили ему такую крупнуюсумму денег? — быстро спросил Пахомов. — Или вы всегда отдаетенезнакомым людям такие кредиты?

— Я не обязан знать всех клиентов банка, —огрызнулся Никитин, — я президент банка, а не бухгалтер. И вы мне дело нешейте.

Английский костюм не помог. Нутро уголовника дало о себезнать.

— Конечно, — Пахомов достал официальный бланк изящика стола, — вынужден огорчить вас, Михаил Никифорович. Пока следствиепо делу о смерти банкира Караухина не закончится, прошу вас не покидатьпределов Москвы.

— Вы в чем-то обвиняете господина Никитина? —спросил Лифшиц.

— Конечно, нет. Просто он очень важный свидетель и онможет понадобиться нам, когда мы наконец найдем господина Анисова. Вы видите, ядаже не беру официальную подписку о невыезде. Просто я прошу господина Никитинане покидать пределов города. И, если можно, распишитесь, пожалуйста, здесь.

Никитин взглянул на адвоката. Тот протянул руку и, надевочки, внимательно прочитал протокол. Кивнул головой. И Никитин, достав извнутреннего кармана ручку, размашисто расписался. После чего вышел, даже непопрощавшись. Лифшиц вежливо улыбнулся, как бы извиняясь за своего клиента,попрощался с обоими следователями и вышел следом.

— Сукин сын, — зло сказал Комаров, — это«новый русский». Давил бы таких мерзавцев.

— Это еще не самый неприятный, бывают и хуже, —вздохнул Пахомов, — его предшественник Лазарев вообще был законченнымнегодяем.

— Это которого убили в здании Государственной Думы?

— Он самый. Нехорошо говорить о покойниках, но такойбыл мерзавец, что печати негде было ставить. По нашим сведениям, он тогда началвойну с закавказскими группировками. Может, помнишь, в Москве все времястреляли. Правда, и Лазарев довольно сильно пощипал кавказцев, особенно грузин.Но в конце его пристрелили, и на этом война закончилась. Теперь придется идти кзаместителю прокурора республики, просить у него разрешение на запрос вканцелярию премьера. Нужно узнать, было ли такое письмо в действительности икуда оно подевалось. Хорошо, что у нас есть копия, но это пока недоказательство. Может, они написали, а не отправили. Нужно обязательно найтиэто письмо.

— Тебе не позавидуешь, — вздохнул Комаров, —влез в такое дерьмо.

— Теперь мы уже вместе в этом дерьме, — напомнилПахомов. Он подошел к окну: — Иди сюда, посмотри на это «факельное шествие».

У здания прокуратуры Никитина ждали несколько машин ичеловек шесть охранников, торжественно выстроившихся вдоль тротуара. Увидевсвоих людей, Никитин привычно мрачно кивнул им, обретая уверенность в себе, исел в роскошный БМВ последней модели. Захлопали дверцы автомобилей, охранасадилась по своим местам. Комаров брезгливо поморщился.

— Они теперь хозяева жизни, — горько сказалПахомов.

Сидя в автомобиле, Никитин гневно выговаривал Лифшицу:

— Я же говорил, что нам не стоит туда второй раз ехать.Знаю я эти прокурорские штучки. Сначала попросят никуда не выезжать, потомдадут подписку о невыезде, потом арестуют.

— У них ничего нет против вас, — успокаивал егоЛифшиц.

— К черту, — отмахнулся Никитин и, достав свойтелефон, набрал номер: — Это я говорю. Слушай, Семен, разыщи мне срочно этогосуку Анисова. Где хочешь найди. У любовницы ищи, он у нее обычно ночует. Пустьзавтра у меня будет. И без глупостей. Чтобы никуда не сбежал. Иначе из-подземли найду. Ты меня понял?

Лифшиц тяжело вздохнул. Он запомнил все в точности. Нужнобудет рассказать об этом сегодня вечером Филе Рубинчику. В конце концов, укаждого свои собственные обязательства. И каждый имеет право на свою мафию.Просто так устроена эта жизнь.