Хранительница тайн - Кейт Мортон Страница 16

Поезд Ковентри – Лондон, 1938 год

В семнадцать Дороти Смитэм окончательно уверилась, что ребенком ее похитили. Это было ясно как день. Дороти озарило в субботу, около одиннадцати утра, при виде отца, когда тот, покрутив карандаш между пальцами и облизнув верхнюю губу, аккуратно занес в карманный гроссбух цену поездки на такси до вокзала (три шиллинга пять пенсов за четверых плюс три шиллинга за багаж). Составлению списка расходов отец будет предаваться почти все время в Борнмуте, а по возвращении в Ковентри семью ждет увлекательный вечерок. Длиннющие фолианты, неизбежные сравнения с прошлыми поездками (хорошо, если дело ограничится последним десятилетием), призывы в следующий раз вести себя экономнее, прежде чем, взбодренный заслуженным отдыхом, отец вернется в кресло бухгалтера на фабрике по производству велосипедов Х.Д. Уокера и, засучив рукава, примется за работу.

Мать Долли сидела в углу купе, украдкой прикладывая к ноздрям носовой платок и больше всего на свете боясь побеспокоить мужа с его подсчетами. Как только Дженис Смитэм всякий раз умудрялась простыть прямо перед ежегодной летней поездкой к морю! Такое постоянство порадовало бы Долли, если бы не робкие виноватые звуки, издаваемые матерью в платок – засунуть бы в уши отцовский карандаш, лишь бы их не слышать! Следующие две недели Дженис будет хлопотать над мужем как наседка, пилить Дороти за слишком откровенный вырез купальника и следить, чтобы Катберт водился только с мальчиками из хороших семей.

Бедный Катберт. Милый веселый малыш, всегда готовый расплыться в улыбке или, напротив, удариться в слезы, стоило Долли выйти из комнаты. Впрочем, с годами ему предстояло стать двойником мистера Артура Смитэма. А это означало, что, как бы ни были близки Катберт и Долли, едва ли они родные по крови, а следовательно, вопрос открыт: кто ее настоящие родители и как ее занесло в эту семейку?

Циркачи? Знаменитые канатоходцы? Почему бы нет. Долли посмотрела на свои длинные стройные ноги. Она была весьма спортивной девушкой: учитель физкультуры мистер Энтони каждый год отбирал ее в первый состав школьной хоккейной команды. А когда они с Кейтлин откатывали ковер к стене и ставили в патефон пластинку Луи Армстронга, не приходилось сомневаться, кто из них двоих танцует лучше. Истинную грацию – Долли скрестила ноги и пригладила юбку – не скроешь.

– Папа, а мы купим конфет?

– Конфет?

– На станции, в том маленьком магазине.

– Вряд ли, Катберт.

– Ну, папа…

– Нам следует помнить об экономии.

– Мам, ты же обещала…

– Ну-ну, Катберт, перестань. Папе лучше знать.

Долли отвернулась к окну, за которым пролетали поля. Циркачи, как пить дать, циркачи.

Платье с блестками, ночи под куполом цирка, опустевшего, но еще помнящего крики восхищенной толпы. Блеск, волнение, романтика.

Возмущение родителей, когда Долли, по их мнению, привлекала внимание посторонних, также свидетельствовало в пользу гипотезы о циркачах.

– Что скажут люди, Дороти, – шипела мама, когда она надевала слишком короткую юбку, смеялась слишком громко или красила губы слишком ярко. – Ты привлекаешь внимание. Ты знаешь, папа этого не одобряет.

Долли знала. Как любил повторять Артур Смитэм, яблоко от яблони недалеко падает. Должно быть, он вечно жил в страхе, что рано или поздно цыганская бродяжья кровь дочери даст о себе знать.

Долли сунула в рот мятный леденец, языком прижала его к щеке и уткнулась лбом в стекло. С самим похищением дело обстояло еще загадочнее. Интересно, как они это провернули. Артур и Дженис Смитэм меньше всего на свете походили на грабителей. Вообразить, как они подкрадываются к оставленной без внимания детской коляске и выхватывают из нее спящего младенца, было крайне затруднительно. Людьми, решившимися на кражу, движет алчность или нужда, они относятся к предмету, который предстоит украсть, с подлинной страстью. По мнению Артура Смитэма, слово «страсть» следовало вымарать из английского языка, если не из английской души. Сходить в цирк? Еще чего. Пустая забава, он найдет своим деньгам лучшее применение.

Гораздо вероятнее – леденец разломился надвое, – малышку Долли нашли на пороге, и ее приемными родителями двигала не страсть, а чувство долга.

Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Тайная беременность, гнев инспектора манежа, поезд с циркачами прибывает в Ковентри. Какое-то время юные влюбленные пытаются свести концы с концами, однако скоро деньги заканчиваются, работы нет (умение ходить по канату – не слишком ходовой товар на рынке труда), и ими овладевает отчаяние. Они бредут по городу, младенец от слабости даже не хнычет, и тут их внимание привлекает один из домов: свет льется изнутри, ступени чище и опрятнее, чем у соседей, густой аромат тушеной говядины, фирменного блюда Дженис Смитэм, щекочет ноздри. Им ничего не остается…