Воровская свобода - Сергей Донской Страница 16

Роман достал из кармана куртки размокшую пачку сигарет:

— Сигареты пропали…

— Плохо, я бы сейчас закурил.

Роман машинально похлопал себя по пустым карманам:

— Ничего нет… Ни денег, ни сигарет.

Гренадер надел на себя тяжелую от воды куртку:

— Пора идти.

Роман потер колено:

— Ногу подвернул, — пояснил он Гренадеру. — Надеюсь, не сильно.

— Воля, времени нет, — сказал Гренадер, делая шаг вперед. — Назад в лагерь я не хочу.

— Пойдем.

Роман, похрамывая, последовал за Гренадером.

* * *

Из оврага они влезли совершенно мокрыми, но именно это было спасением. Теперь собаки вряд ли могли взять их след.

Бежали они долго, пока совсем не стемнело. Дождь закончился. В горле и носу пекло от каждого вдоха, в боку кололо, казалось, что сейчас ноги вот-вот откажутся нести усталые тела.

Гренадер обессилел первым:

— Все, Воля.

Согнувшись, он облокотился ладонями о колени. Роман остановился, устало опустив голову и выгнув спину. После грозы небо стало чистым. Луна светила так ярко, что было видно, как при каждом выдохе Гренадера изо рта вырывался пар:

— Я не могу больше.

— Давай пройдем еще немного, — попытался уговорить Роман.

— Нет, Воля, даже не пытайся. С места не сдвинусь.

Покачнувшись от усталости, Гренадер оперся о дерево.

Где-то вдалеке послышался вой.

Гренадер испуганно дернулся:

— Собаки?

Роман несколько минут прислушивался:

— Нет. Думаю, это волки.

— Что ж, лучше уж так сдохнуть, — заявил Гренадер.

— Не рано сдаться решил? — крикнул на него Роман, прислушиваясь к вою.

Гренадер обессилено сел на землю.

Роман не успел ничего сказать, как откуда-то из темноты с глухим грозным рычанием выскочил волк и тут же набросился на сидящего на земле Гренадера. Но тот успел защитить горло руками от клыков хищника. Свирепо рыча, волк вцепился жертве в плечо. Опьяненный возможностью легкой добычи, он старался разорвать куртку, мотая головой из стороны в сторону.

Гренадер был так напуган, что совсем потерял голову. Поддавшись панике, он только бестолково взмахивал руками и ногами, чем еще сильней раззадоривал животное.

Роман сориентировался быстро, прыгнув на волка сверху, он принялся его душить.

Волк оказался необыкновенно сильным, и справиться с ним было очень непросто. Чтобы освободиться из тисков, зверь извивался и клацал крепкими зубами, стараясь избавиться от нападавшего.

Гренадер, как зачарованный, наблюдал за схваткой, но не принимал в ней никакого участия.

Роману удалось не ослаблять хватку и через какое-то время волк начал затихать, пока совсем не обмяк в его руках.

Гренадер посмотрел на разорванную куртку:

— Ну вот. Теперь еще и куртка порвана.

— Зато сам уцелел. — Роман оставил мертвого волка. — Если бы не она, то волк вырвал бы из тебя кусок мяса.

Глянув на Романа, Гренадер оскалился в благодарной улыбке:

— Ну ты молоток… Я бы и сам мог справиться, но спасибо…

— Будем считать, что теперь мы квиты, — ответил Роман все еще тяжело дыша. — Ты меня от одного волка спас, а я тебя от другого.

— Квиты, — согласился Гренадер.

Роман напряженно всматривался вглубь леса.

— Сейчас не лучшее время для отдыха. Здесь поблизости может быть целая стая.

Гренадер огляделся по сторонам, как будто мог рассмотреть хоть что-то в такой темноте.

Роман взглянул на Гренадера, продолжавшего сидеть на мокрой земле: куртка разорвана, голова втянута в плечи. Казалось, от испуга он забыл о своем былом авторитете. В непривычных условиях куда-то делись и его агрессия и жестокость. Роман больше не чувствовал ни уважения, ни страха перед Гренадером.

— Пойдем дальше! — скомандовал он, чувствуя свое превосходство.

Гренадер не стал спорить, неуклюже поднялся, опираясь ладонями на землю:

— Давай останемся здесь на ночь, — попросил он. — Ноги болят.

Роману было неприятно смотреть, как Гренадер превратился в беспомощного нытика. Его передернуло от этого зрелища. В нем не осталось ничего, кроме презрения. Он даже не стал уговаривать Гренадера идти дальше. Силы Романа тоже иссякли, он тоже больше не мог идти, но остановиться сейчас — это означало сдаться. Но не для того он решился на побег, чтобы сломаться из-за усталости в ногах или ссадин и израненных рук. Он понимал, что надо идти вперед. И не имело значения, куда — просто нужно было уйти подальше от преследователей. Он не знал, как идти, но знал, что будет идти до последнего, пока держится на ногах. Его не пугала лесная тьма, не пугало то, что впереди ждала лишь неизвестность. Если Гренадер не находит в себе сил, чтобы продолжить путь, то это его проблема. Романа это не касается. Там, на зоне, ему поблажек никто не давал. А здесь тем более не место малодушию и слабости.

Роман нашел тяжелую крепкую ветку на случай, если снова встретится волк. Ударив пару раз по стволу, он проверил ее на прочность. Ощупал свое оружие, довольно хмыкнув, огляделся кругом, выбирая, куда двинуться дальше, а потом небрежно бросил Гренадеру:

— Хочешь остаться? Уговаривать не буду, дело твое. Оставайся.

Сказав это, Роман пошел вглубь леса, нащупывая путь ногами.

— Эй! Ты хочешь бросить меня одного?

— Гренадер, — останавливаясь, ответил Роман. — Мы большие мальчики и здесь каждый сам за себя. Это лес, а не детский сад.

Гренадер даже не старался скрыть испуг в голосе:

— Так ты возьмешь и вот так просто уйдешь?

— А кто ты мне такой, чтобы я остался?

— Ты же мой кореш! — отчаянно воскликнул Гренадер. — Пропадем же поодиночке.

— Тогда вставай и иди со мной.

Роман зашагал дальше.

— Уговорил, — крикнул Гренадер вдогонку. — Я с тобой пойду!

Он с трудом поднялся с земли и пошел за Романом с таким видом, словно он делает кому-то одолжение, но тут же споткнулся о какую-то корягу и едва удержался на ногах.

— Твою мать! — выругался Гренадер, догоняя Романа. — Как в такой темноте идти можно?

— А ты смотри под ноги.

— Так ни черта не видно! Ночь.

— Тогда доверься своим ногам, пусть они тебя ведут.

— Что это еще за байда?

— Ничего. Это прием шаманов.

— Кого-кого?