Каролин и Каро - Мэри Шелдон Страница 16

— Там, где ты живешь, есть что-то вроде Луна-парка?

— Да, целый Диснейленд, — улыбнулась Каро.

— Я думала, он есть только в телевизоре, — нахмурилась Иветта.

— Нет-нет. — Каро начала рассказывать Иветте все-все про Диснейленд, про Неизвестную Страну и пиратский корабль, про морских русалок, крутящиеся чашки и путешествие в Страну Грез на розовых или пурпурных вертолетиках.

Иветта уже надкусила свое печенье, но рука ее замерла, а рот открылся.

— Это правда? — спросила она тихо. Каро знала, что пора бы ей остановиться, но уже не могла. Она рассказала Иветте еще больше — о том, как каталась на санках с горы Маттерхорн и смотрела, как летала фея Динь-Динь по ночному небу.

Иветта с трудом проглотила печенье.

— Это все даже лучше, чем Луна-парк, — наконец сказала она.

Тут Каро смутилась.

— Нет-нет, — быстро решила исправиться она. — Луна-парк куда лучше.

Но Иветта уже не поднимала глаз.

Каро читала в своей комнатке, когда отец постучал и приоткрыл дверь:

— Выйди на минутку. Я хочу тебе кое-что показать.

Каро прошла с ним в его мастерскую. Там на большом стеклянном столе высился дом, выполненный со всем совершенством. К нему вели подъездные дорожки, а по лужайкам, обсаженным деревцами, разгуливали люди — крохотные, они казались настоящими.

У Каро на глазах навернулись слезы.

— Это мне?

Отец рассмеялся.

— Боюсь, что нет. Это архитектурный макет — маленькая копия будущего здания. Именно его мы построим в Атланте. Завтра я должен показать его людям, которые примут окончательное решение.

— А после ты его мне подаришь?

— Прости, но не могу. — Бартон низко наклонился и с тревогой заглянул дочери в глаза. — И, пожалуйста, Каро, не подходи к нему близко и, не дай бог, не трогай. Это очень хрупкая вещь. Понимаешь? Одно неосторожное движение, и недели работы пойдут насмарку. Ты же не хочешь, чтобы случилась такая беда?

Через несколько минут отец отчалил на очередную деловую встречу, а секундой позже Каро уже была в его мастерской.

Разумеется, она не собиралась портить его работу. Она знала, как обращаться с нежными предметами.

Каро решила поиграть. Совсем немного передвинуть маленького человечка. Но фигурки были крепко приклеены. Девочка попробовала еще раз. Все оставалось по-прежнему. Она дернула фигурку еще раз, и в этот момент маленький человечек с хрустом отломился. Каро, потеряв равновесие, ударилась коленкой о стол. Хрупкое здание вмиг рассыпалось и рухнуло на пол.

Это была полная катастрофа.

У Каро задрожали губы.

— Лаура! — позвала она и тут же замолчала. Лаура служит у ее отца. Он ее хозяин. Как бы она ни любила Каро и как бы ни хотела ее спасти, ей придется доложить ему о произошедшем несчастье. Ей нельзя звать Лауру.

Каро убежала из мастерской и осторожно заперлась в своей комнате.

С ужасом она ждала, что будет дальше, и ожидание тянулось невыносимо долго. Наконец Бартон вернулся. Некоторое время спустя Каро услышала его шаги и стук в дверь.

— Скажи, Каро, ты заходила в мастерскую после того, как мы расстались? — мрачно спросил он.

— Нет, — сказала Каро и сама удивилась, насколько естественно прозвучал ее ответ. Она оказалась прекрасной актрисой. — Что мне там делать? Видишь, сколько у меня подруг. — Она указала на раскиданных вокруг нее кукол.

— Макет, который я тебе показывал, полностью разрушен. Как ты думаешь, отчего это случилось?

Каро посмотрела отцу в глаза. Она знала, что должна сказать правду. Любые героини из прочитанных ею книжек поступили бы именно так. Но она вспомнила, как Грег бил ее по лицу. “Ты не послушала меня и съела свою дурацкую конфету”. Повторения этого Каро не хотелось.

— Не знаю, — сказала она, но потом изобразила задумчивость. — Но я вспомнила, что слышала какой-то шум и треск. — Каро на миг замолчала. — А потом… я заметила, как Лаура выходит оттуда.

Лаура покинула их дом на следующее утро. Каро пряталась в своей комнате. Ей было страшно выйти оттуда. Она знала: пока входная дверь не закрылась, у Каро еще есть шанс сказать отцу всю правду, все исправить. Но она не могла. И дверь за Лаурой захлопнулась.

Три дня спустя Каро улетела в Калифорнию. Зоэ встретила ее в аэропорту.

— Хорошо провела время? — спросила она дочь.

Какие-то фальшивые нотки прозвучали в ее голосе.

Каро знала, что можно только сказать: Мне приятно снова оказаться дома, — и мать будет довольна, но не сделала этого.

Почему ее мать должна быть довольна? Кто вообще в мире доволен и счастлив? Лаура? Нет. Она потеряла работу. Иветта? Тоже нет, ведь лучшее, что было в ее жизни, — это Луна-парк. Ее отец тоже нет, потому что он плакал, прощаясь с Каро в аэропорту. И Каро — нет. Каро совсем несчастлива, потому что солгала. И только поэтому она сказала Зоэ:

— Великолепно! Не терпится следующим летом опять туда поехать! — и удовлетворенно, печально отметила боль в лице Зоэ.

Она не могла уснуть. Ее неудержимо трясло. Она не хотела — по правде не хотела. Она не знала, зачем так солгала. Она представить не могла, что выйдет такой скандал. Не знала, что Лаура уйдет.

У Каро шел урок рисования, когда директор вошел в класс. Он плакал. Он сказал, что убит президент. Дети собираются в специальной аудитории. Из-за трагедии их отпустят домой раньше, чем обычно. Каро ничего не могла с собой поделать — она была довольна. Если она уйдет домой раньше, наверняка пропустит контрольную по умножению.

Но не так уж и радостно было вернуться домой. Все вокруг рыдали — ее мать, ее соседи, даже репортеры в телевизоре и те плакали.

Она смотрела разные программы целый вечер. И тут показали фотографию Каролин, маленькой дочки президента Кеннеди. Каро представила, как быстро может сломаться жизнь маленькой девочки по имени Каролин. Вот еще только что она была почти идеальна, но уже сейчас, в следующую минуту, рухнула, как тот архитектурный макет. Она напомнила себе, что все-таки ее имя Каро, не Каролин, и одно это говорит, что ничего плохого с ней не случится. Никогда.

Выпускной вечер по поводу окончания пятого класса. Сначала всех девочек собрали в большом зале, где намечалась раздача наград. Каролин уселась в самом заднем ряду. Она убедила себя, что ей не нужно завоевывать какой-то приз и тем более ждать награды. Все это глупости.

Однако она услышала, что со сцены выкликнули ее имя.

— Награда за лучшие манеры. Победительница Каролин Эндрюс.

Каролин направилась к сцене и взобралась на нее. Ее лицо было красным от стыда и возмущения. “Лучшие манеры!” Это не награда. Это подачка неудачнику, который не заслуживает ничего более весомого.