Все средства хороши! - Марина Серова Страница 16

Я стояла в большой группе людей, ожидавших автобус. Так как Сиренев продолжал пялиться, пришлось мне в него сесть.

Скотина. Смотрит все-таки по сторонам, подозревает. Интересно, хватит у Авдоева ума ехать за ним одному или будет ждать меня до последнего, если Сиренев выйдет?

— Пассажиры, оплачиваем проезд! — заорал над ухом кондуктор.

Я достала рубль.

«Быстрей, быстрей, что ты как черепаха тащишься», — подгоняла я водителя.

Но мы двигались очень неторопливо. Словно нехотя автобус вывернул на конечную остановку и распахнул переднюю дверь.

Вот гад, скалымить захотел!

Так подумала, видимо, не только я, но и часть пассажиров, находящаяся в некотором отдалении от двери. Кто-то просто торопился, у кого-то отходил автобус. Послышались тихие проклятья. Возможно, так бы все и закончилось, если бы не одна бабулька.

С сумками, навешанными на груди, как ленты от «максима», с клюкой, она настолько медленно спускалась со ступенек, что кто-то очень нетерпеливый сзади вежливо поторопил ее:

— Ты, карга старая, виляй быстрее своим задом!

Я про себя ругнулась.

Но было поздно. Бабулька остановилась, повернулась в сторону шума и, отчаянно жестикулируя руками, в одной из которых была клюка, стала что-то объяснять еще одной бабульке. Движение в автобусе остановилось.

Начался невообразимый шум. Люди уже вокруг себя обидчиков не замечали, винили правительство, президента. Я проклинала ту злополучную минуту, когда Сиренев обернулся, и то, что мне пришла в голову мысль встать на остановке.

Бабку из автобуса практически вынесли, движение возобновилось. Выбралась и я.

Добираться назад пришлось бегом, особенного выбора у меня не было. Джинсы и рубашка, в которые я оделась утром, и кроссовки способствовали пробежке. Я с удовольствием отдалась этому занятию. Во время бега я вспоминала номер телефона моего шофера-шефа.

И абсолютно напрасно. Когда я, изображая любителя-спортсмена, пробежала мимо кафе, Сиренев все еще сидел за своим столом.

— Ты где была? — набросился на меня Авдоев.

— Все-то тебе расскажи, — отмахнулась я.

Но Авдоева это не успокоило:

— И все-таки?

— На транспорте каталась, — честно призналась я. — Надеюсь, ты не ходил в разведку, выяснить, куда это я подевалась?

— Нет, я сидел здесь. Слушай, если он выйдет на связь, как мы это узнаем? — спросил Авдоев.

— Не выйдет.

— Почему?

— Потому! — Я рассердилась. — Ты после еды всегда такой любопытный, а?

— Нет. Мне просто кажется, что это все ерунда.

— Неужто? Пусть не кажется, можешь меня рассчитать.

Авдоев замолчал. Я к общению тоже не очень-то стремилась, тем более что пришлось возобновить слежку — Сиренев наконец-то вышел из кафе и сел в машину. Минут десять мы проехали молча. Сиренев вел себя абсолютно спокойно. Машина шла ровно, без каких-либо резких ускорений и торможений. Вести его было легко.

Мы доехали до его дома. Сиренев спокойно вышел из машины, посмотрел по сторонам и вошел в подъезд.

Благодаря моему умению и сноровке нашу машину и соответственно нас он не заметил.

— Сидеть, — приказала я Авдоеву и пошла за Сиреневым.

Квартиру его я знала. Воспользовавшись лестницей, я тихо поднималась.

Он вышел из лифта один. Видеть его я не могла, но определила это по звуку шагов. Довольно долго возился с ключами, затем некоторое время постоял, прислушиваясь, после чего зашел в квартиру.

Двери у него прочные. Значит, он на них надеется и вполне может что-то прятать в квартире. Попасть туда будет довольно тяжело, если, конечно, это понадобится.

Поднявшись на один этаж выше, я вызвала лифт. Было довольно шумно. Где-то повизгивали собаки, слышалась ругань. Все это мешало сосредоточиться.

Авдоев сидел в машине.

— Кто-нибудь заходил? — спросила я его.

— Кроме Сиренева и тебя?

— Да.

— Нет. Вышел парень с собакой.

— Молодец, — похвалила его я.

— Служу отчизне, — отрапортовал он.

— Ладно. Будешь следить за подъездом.

— А ты? — поинтересовался он.

— А я буду думать.

Авдоев посмотрел на меня как-то странно, но промолчал.

О чем конкретно я буду думать, когда мой боевой товарищ пялит глаза, я в тот момент еще не решила.

— Давно у тебя Сиренев?

— Не помню.

— Ясно. Сидел кто-нибудь?

— Из шести? Нет. Зачем тебе?

— Не знаю.

— Точно?

— Да, — я зевнула.

Дверь открылась, и из подъезда вышел Сиренев. То, что это он, мы догадались уже позже. Сиренев переоделся в строгий костюм, начистил туфли! Даже с такого расстояния было видно, как они блестят!

— Интересно, куда это он? — спросил Авдоев, заводя машину.

— Сейчас и узнаем.

На город навалились сумерки. Пока еще ненавязчиво, но без фар ездить по нашим дорогам было уже невозможно.

Сиренев, как человек, которому нечего скрывать и который ничего не боится, включил фары и вырулил на дорогу. Мы из предосторожности немного подождали и двинулись следом.

Ехать с включенными фарами — привлекать к себе внимание, ехать без — привлекать еще больше внимания. Авдоев вопросительно посмотрел на меня.

— Включай. И осторожненько.

— Ладно.

Без каких-либо происшествий мы следовали за Сиреневым. Пару раз он останавливался у светофора на мигающий зеленый, что сильно нас настораживало, так как держались мы на значительном расстоянии, пропуская вперед две, а иногда и три машины. Но предосторожности были напрасны. Профессиональный убийца, словно помогая нам, ехал медленно, машину трогал плавно.

У меня появилась интересная мысль.

— Он что, недавно права получил? — спросила я у Женьки.

— Нет. Меня это тоже удивляет.

— Рассказывай, — поторопила я его.

Но Авдоев молчал, решая, стоит ли меня посвящать в тайну, или… Видимо, решившись, он вздохнул и сказал:

— Не очень давно, мы с ним уходили от неприятных знакомых, — он замолчал. — Они хотели меня ликвидировать… Так вот Сиренев, словно автогонщик, ушел от преследователей буквально за пару минут.

— Точно?

— Таня…

— Я не то. Может, ему просто повезло?

— Я немного разбираюсь. Он хорошо управляет машиной, но и правила эти гребаные нарушает часто. Мы с ним по этому поводу ругаемся, ведь плачу за него я. А сейчас…