Ядовитая паутина - Марина Серова Страница 16

Я выехала из двора и направилась в сторону района, где и располагалась нужная мне «Роза ветров», ставшая теперь паучьим гнездом. Насколько я знала, раньше в этом старом здании из красного кирпича с небольшими башенками по углам находился какой-то ведомственный ДК одной из организаций, связанных с водой — Речфлота или Водоканала. Постепенно, из-за традиционного отсутствия средств, здание стало приходить в полный упадок, и сдача в аренду половины его под клуб была просто спасением и для здания, и для организации. От старых времен на фасаде осталось большое изображение указателя ветров со старых морских карт, что и дало название новому заведению.

Я предприняла несколько маневров против возможной слежки и минут через двадцать уже находилась в переулке, выходившем на улицу, где располагалась «Роза ветров». Наступили сумерки, и люди по одному, и маленькими группами начали подтягиваться внутрь. Был будний день, и поэтому народа было сравнительно немного. Я вышла из машины и, не спеша, прогуливающейся походкой, направилась к входу, внутри которого маячила фигура охранника — парня лет тридцати. Он оценивающе посмотрел на меня сверху вниз, как бы случайно задержал мою ладонь с деньгами немного дольше, чем это было необходимо, а затем проводил долгим взглядом.

Я уверенным движением откинула волосы и через неширокий коридор прошла внутрь. По разные стороны находились туалеты. Дверь в мужской была приоткрыта, и внутри, прямо у входа, рядом с писсуаром, упираясь головой в стену, стоял высокий парень и отсутствующим взглядом смотрел вниз. От звука моих шагов он встрепенулся и, продолжая упираться в кафель стены, слегка повернул голову в мою сторону.

— Я молчу! — вдруг неожиданно то ли с вызовом, то ли в порядке общей информации промычал он.

— Хорошо, — ответила я, не останавливаясь.

— Я молчу! — уже на пол-октавы выше донеслось мне вдогонку.

На этот раз я оставила его реплику без ответа. Замедлив шаги у дверей женского туалета и немного поколебавшись, я вошла внутрь. К моему удивлению, и, надо сказать, приятному, внутри это помещение было вполне симпатичным. стало понятно, что, несмотря на разрушительные поползновения посетителей, хозяин здесь присутствовал и следил за порядком. Туалет был аккуратно облицован неплохим кафелем почти до потолка. Впрочем, меня интересовал совсем другой вопрос. Окно присутствовало в единственном числе на значительной высоте и было невелико по размерам. Форточка для проветривания была открыта, но сама рама прибита гвоздем. Наверное, таким образом хозяин боролся, как это официально формулируется, «с несанкционированным проникновением» в клуб.

Меня же это окно интересовало наоборот — как возможный путь для несанкционированного исчезновения отсюда. Прислушавшись к звукам в коридоре — кроме музыки из зала и обычного, сопутствующего ей человеческого гула, ничего больше не доносилось, я быстро достала из сумки универсальный многофункциональный нож и не менее быстро выдернула им из рамы удерживающий ее гвоздь. Теперь рама была свободна. Я потянула ее на себя, чтобы проверить смогу ли я открыть окно в случае необходимости экстренного ухода из «Розы ветров». Затем задвинула раму на место. «Пожарный выход» был готов.

Главный зал, где, собственно, и находился сам бар, тонул в легком темно-фиолетовом полумраке. Под потолком неоновыми лучами переливалось стилизованное изображение розы ветров. В глубине зала находилась стойка бара с выставкой пивных и винных бутылок. Вдоль стен стояли высокие стулья и круглые столы. По стенам, не прерываясь, тоже на хорошей высоте тянулись узкие навесные столы. Лишь у одной стены разместился небольшой ряд обычных столов и стульев. Вся середина зала была свободна и предназначалась для танцев. Я села за столик, закурила и незаметно осмотрелась вокруг.

В зале было человек пятнадцать. Все они устроились на высоких сиденьях. Ряд с обычными столами был свободен. Лишь на одном из них были признаки временного отсутствия клиента — недопитый бокал с радужной жидкостью и бумажная тарелка с фисташками. Хозяин фисташек, по-видимому, был в туалете и сообщал проходящим мимо о своем молчании.

Девушек было всего трое, и все они находились в окружении молодых людей. Их движения были несколько замедлены и слегка нескоординированы, а смех звучал натянуто и неестественно. Веселящее действие алкоголя уже начало проявлять себя в полной мере. В зале позволялось курить, и неподалеку от них высокий парень несколько раз щелкнул зажигалкой. По воздуху медленно поплыла тягучая волна табачного дыма. Воздух наполнился сладковато-терпким, дурманящим ароматом.

Под его действием в моей памяти сразу всплыли картины одной ближневосточной страны — места моей второй «спецкомандировки». В длительных переходах по пустыне без курения сигарет с примесью высушенной пыльцы конопли сойти с ума было проще простого. На местном наречии такая смесь называлась чарсом. В нашей же стране в чистом виде ее именовали анашой или планом. Учитывая репутацию заведения, появление здесь такого запаха было неудивительным и даже закономерным.

Из дальнего угла раздался тупой смех. Звучащая из мощных динамиков мелодия закончилась, и началась следующая. Вместе с ней изменилось и освещение: темно-фиолетовый свет сменился бордовым. Лица посетителей приобрели серый оттенок. Народу в зале прибавилось. Гул человеческой речи стал уже ощутимо сопоставим с льющейся из динамиков музыкой. Среди прибывших знакомых мне лиц не наблюдалось. Что ж, чудес на свете не бывает. А если и бывают, то случаются так редко, что поэтому и называются чудесами. Конечно, было наивно рассчитывать найти нужных мне людей сразу, в первый же вечер. Но терпение и труд, как известно, все перетрут, и я терпеливо ждала.

Время шло. А, точнее, тянулось медленно и тягуче, как тянется всякое томительное ожидание. На меня стали поглядывать искоса. Еще бы: девушка сидит одна! Двум назойливым кавалерам я уже успела отказать. Или, если сформулировать точнее, отшила их. В дверях показался охранник и, окинув взглядом весь зал, недвусмысленно посмотрел на меня. Он явно на что-то рассчитывал. Моя миссия, похоже, на сегодня срывалась. Я приготовилась уходить, поскольку в постепенно накалявшейся атмосфере мне было не избежать слишком настойчивых и откровенных посягательств. Я, разумеется, не боялась этого — достойный отпор мог получить любой, но мне предстояло появиться здесь еще и, возможно, не один раз, поэтому заводить врагов раньше времени не стоило.

Я поднялась и подошла к стойке бара, чтобы заказать себе какой-нибудь коктейль «на посошок». По дороге я спиной почувствовала быстрый и колючий взгляд. Он пробежался по моей спине, задержался на бедрах и ушел в сторону. Взяв бокал, я повернулась лицом в зал и облокотилась на стойку. В помещении почти ничего не изменилось. Почти. Но мое сердце радостно екнуло и безошибочно указало мне на этого человека. Он садился за соседний от покинутого мною столик. Значит, недопитый бокал и фисташки принадлежали ему. Узнать его лицо мне не представляло абсолютно никакого труда. Во-первых, я запомнила его совершенно четко, а, во-вторых, отметины вокруг левого глаза и на щеке безошибочно указывали бы на него в течение, по крайней мере, еще одной недели. Это были следы от стекол очков, разбитых мною в лодке. Именно этот тип был тем вечером в арке, а на следующий день стрелял из подводного ружья. Все-таки чудеса иногда случаются…