Убийца поневоле - Александра Маринина Страница 16

– Ничего не бойся, я хочу, чтобы у нас был еще ребенок.

Андрей не был, в отличие от Лизы, папиным ребенком. Но, чтоеще хуже, он не был и маминым. Он был совершенно особенным, независимым,погруженным в себя и абсолютно не нуждался ни в родителях, ни в сестре, ни вком бы то ни было. О том, что их ребенок – вундеркинд, Вакары узнали, когдаАндрею исполнилось три года, а Лизе – восемь. Мальчик оказался сверходареннымхудожником и поэтом. С этого момента в семье все переменилось.

Елена стала относиться к сыну как к божеству. Она ничего непонимала ни в его картинах, ни в стихах, но твердо знала одно: ее сын – гений,и она это чудо произвела на свет. Ее долг – преданно служить этому чуду,терпеть его странности и жестокие выходки, ибо это странности и выходки гения,который имеет на них право.

Мальчика и его творения показывали специалистам – художниками литераторам, и все в один голос твердили, что Андрей Вакар – вундеркинд,талант, необыкновенное создание. Елена боялась, что в один момент все рухнет,окажется неправдой, сном, случайностью, поэтому долго оберегала сына отизвестности, умоляя тех самых художников и литераторов не предавать огласкефакт существования Андрея. Она не стремилась к славе, она чувствовала себяБогородицей, и этого ей было достаточно. Мальчик продолжал ходить вобыкновенный детский сад и, когда пришло время, отправился учиться вобыкновенную школу, куда периодически вызывали его родителей и просиливоздействовать на сына, который то грубил учителям, то жестоко дрался напеременках, то дерзил и демонстративно отказывался заниматься на уроках. В одинпрекрасный день Елена не выдержала.

– Нельзя больше мучить ребенка, – сказала она. – Вшколе к нему относятся как к обыкновенному мальчику, а он – вундеркинд, онтребует к себе особого отношения, бережного, внимательного. Нельзя заставлятьего ходить на физкультуру, если он хочет в это время рисовать. Искусство – егопризвание, а он вынужден тратить время на всякую ерунду. В конце концов, учителядолжны считаться с тем, что он – не обычный ребенок. В противном случае они егозагубят.

Факт необычайной одаренности Андрея Вакара был преданогласке, когда ему было уже восемь лет, когда вся квартира была увешана егокартинами, а написанные им стихи и поэмы занимали несколько толстых тетрадей. Ив семью пришла Слава.

Прошло еще три года, и однажды Владимир Вакар стоял у окна,смотрел на проливной дождь и ждал, когда из-под арки покажутся две фигурки:сына и дочери. Лиза отвела брата на занятия в художественную школу и должнабыла привести его обратно. Вакар увидел Лизу, которая почему-то несла мальчикана руках. Владимир в первый момент даже не понял, в чем дело, только заметил,что струи дождя, стекая с голубой курточки Андрея, становились розовыми. Лизашла очень медленно. Дойдя до середины двора, она подняла глаза, увидела восвещенном окне отца и рухнула на землю.

Через два дня усталая толстая женщина-следователь сказалаВакару:

– Что мы можем с ними сделать? Ни одному из них нетчетырнадцати лет, уголовной ответственности они не подлежат. Разумеется, мынаправим их в специнтернат, но больше ничего мы сделать не можем.

– А как же мой сын? – растерянно спросилВладимир. – Он же умер. Кто-нибудь должен за это ответить?

Следователь пожала пухлыми плечами.

– А как же закон? Он считает, что ребенок, которому нетчетырнадцати лет, за свои действия не отвечает и его нельзя наказывать.

– Но мой мальчик… – раздавленно повторил Вакар. – Моядочь сошла с ума от пережитого ужаса, она лежит в больнице и может неоправиться от шока. За это тоже никто не отвечает?

– Я вам искренне сочувствую, – тихо сказаласледователь. – Но поверьте мне, закон не поддерживает идею возмездия.

– Значит, это плохой закон, – твердо сказал Вакар иушел.

На следующий день Елена сказала ему недоумевающим тоном:

– Чего ты, собственно, ждешь? Разве ты не собираешьсяотомстить за нашего сына?

– Я не могу мстить детям, – возразил Владимир,пораженный словами жены.

– Они убили нашего мальчика, – упрямо повторила она.

– Елена, как бы там ни было, они – дети, и я больше не хочуговорить на эту тему, – отрезал Вакар.

– Хорошо, – неожиданно согласилась Елена. – Яподожду, пока они вырастут. Но ты все равно должен это сделать, иначе Андрюшинадуша никогда не успокоится и тебе никогда не будет прощения.

С тех пор прошло девять лет. Из четырех малолетних убийц вживых остался только Игорь Ерохин. Генерал-майор Вакар знал, что его долг –защитить семью, дать покой жене и дочери. Пусть они тысячу раз не правы, но они– его семья, и он выполняет свой долг мужчины, мужа и отца. Сейчас, когда емувот-вот стукнет пятьдесят, он с горечью начинал сознавать, что всю жизньнеправильно понимал два самых главных слова: «долг» и «семья». Но уже поздно,он уже в ловушке, за его спиной – три трупа. И скоро будет четвертый.