Сердцу не откажешь - Марина Серова Страница 16

Мария моему звонку и предложению встретиться почему-то обрадовалась и сразу стала объяснять, как доехать. В очередной раз я столкнулась с тем, чем отличаются пешеходы от автолюбителей. Пешеходы объясняют маршрут, называя улицы и названия остановок общественного транспорта, а автолюбители ориентируют на светофоры, перекрестки, подсказывают, где удобнее перестроиться и лучше парковаться. Мария относится ко второй группе, поэтому на родном и понятном автоязыке описала мне самый удобный путь.

Нужная мне новостройка была очень приметной, двор огорожен витиеватым кованым забором, въезд закрыт полосатым шлагбаумом. Никто не бросился мне его открывать, да и кому это было сделать – двор был пуст, если не считать несколько машин за высоким бордюром и женщину поодаль, выгуливающую то ли кошку, то ли собаку. Я выбралась из машины и, подойдя поближе, увидела, что шлагбаум не заперт и легко поднимается и отводится в сторону. Путь открыт. Я въехала во двор и вернула полосатую трубу на место. Неудобно, но зато чужие не лезут.

Подкатив к единственному подъезду, я заметила, что гуляющая с животным женщина спешит ко мне.

– Здравствуйте, Татьяна! – услышала я и увидела рядом с собой Марию. – Мы с Изольдой решили вас встретить, – она кивнула на свою спутницу.

Я присела, чтобы разглядеть существо поближе. Все-таки это была собака. Размером с кошку. Я провела рукой по тельцу – голая, точнее, лысая. Нет, не совсем лысая – кисточка волос на хвосте, мохнатые тапочки на лапках и залихватский чуб с заколкой между ушей.

– Это китайская хохлатая, – пояснила мне Мария, видя, с каким неподдельным интересом я разглядываю чудо природы.

В моем представлении собака – это овчарка, сенбернар или лабрадор. Преданная, способная защитить, помочь, спасти, поиграть, порезвиться. В детстве мне казалось, что собаки – ближайшие друзья человека. И как самые верные друзья, они всегда находятся рядом. Они все прекрасно видят и так чувствуют хозяина, что их не надо просить о помощи, им не надо ничего рассказывать, они сами все понимают без слов и жестов. Собаки умеют слушать, как никто из людей, и оставаться со своим хозяином-другом до самого конца. Сколько об этом писали и снимали фильмов! Я бы даже сказала, что собаки – самые человечные существа на планете. Передо мной же сейчас сидела и помахивала кисточкой на хвосте игрушка, только живая и, наверное, избалованная и капризная.

Мы поднялись на лифте на самый верх. На площадке было всего две двери. Я услышала, как сработало устройство отключения сигнализации и щелкнул дверной замок.

– Сергей очень любил всевозможные технические новинки, – пояснила мне Мария, распахивая дверь и приглашая меня в дом. – Проходите.

Свет в прихожей, хотя эту часть квартиры надо называть холлом из-за просторных размеров, включился сам. «Датчики движения», – догадалась я. Женщина поставила свою Изольду на пол, и она даже не двинулась с места. Хозяйка быстро принесла тазик с водой и сполоснула собачьи конечности. Обсушив лапки полотенцем, Мария отпустила собачку, и она потрусила в комнату.

Комнат было четыре, я из любопытства обошла все. По размеру все они были примерно одинаковыми, но совершенно разными по дизайну. В гостиной меня заворожили черные зеркальные потолки с неоновой подсветкой, которая замерцала как таинственный далекий космос, едва я перешагнула порог. С такой же подсветкой висела на стене огромная плазма, а напротив стоял большой диван в виде буквы П. За ним оставалось место для массивного обеденного стола со стульями и красивого буфета со столовой посудой. В детской было много света, много игрушек и много ярких красок. Спальня была выдержана в спокойных цветах – льняные шторы, льняное, чуть более насыщенного оттенка покрывало на круглой кровати и зеркальный шкаф-купе. Натяжной потолок рельефом повторял контур кровати. Четвертая комната оказалась кабинетом. Вдоль всех стен от пола до потолка стояли стеллажи с книгами, а возле окна красовался письменный стол с большим удобным креслом.

– Вот вы где! – услышала я голос Марии позади себя. – Пойдемте в кухню пить чай.

Кухня была достаточно традиционного дизайна. И в ней не было такого абсолютного порядка, как во всех остальных комнатах.

– Кухня – это моя вотчина. Сергей с ума сходил по порядку. Если я не успевала, то он наводил его сам.

Стол был красиво сервирован. Чайные чашки стояли на блюдцах с кружевными салфетками, в небольших вазочках лежали конфетки, печенье и еще что-то красивое. В розетках были разложены янтарные кусочки меда. И не захочешь, а все выпьешь и съешь.

– Завтра мне сообщат результаты вскрытия и выдадут тело мужа, – вдруг сказала Мария, – можно будет заняться похоронами.

Я наблюдала за ней, и у меня не было ощущения, что эта женщина только что потеряла близкого человека. Может, Ольга Васильевна тоже это чувствовала, поэтому и выводы поспешные сделала.

– Вы в тот вечер приезжали к мужу в офис. Была какая-то причина для этого?

– Вам все равно Ольга уже рассказала, – в голосе Марии я услышала нотки оскорбленной женщины. – У Сережи была любовница, – женщина отвела взгляд и замолчала. – Я не сразу поняла кто, но догадывалась. Однажды их увидела вместе одна знакомая, и мои догадки подтвердились. Сергей, естественно, сказал, что это была деловая встреча. Но, согласитесь, по делу директор со своим юристом могут поговорить в офисе. – Мария опять замолчала, отпивая чай и откусывая кусочек печенья. – В тот вечер не было необходимости задерживаться, эти торги не были для нас такими важными. Мы сейчас и так едва справляемся с заказами, чтобы не срывать сроки. – Она опять сделала глоток, запивая свою обиду. – Я подъехала и сразу увидела машину Алены. Очень разозлилась, думала, что поговорю с ней, устрою настоящий скандал обоим, но в офисе ее не было. Когда я зашла к мужу в кабинет, он рассорился с замом и разговаривал по телефону с бывшей женой. Она часто доставала его своими проблемами, а он чувствовал себя обязанным ей помогать, хотя на алименты, которые она получала, можно жить, вообще не работая. Я Сергею устроила небольшую сцену на тему: «Я дома одна с ребенком, а ты всегда пропадаешь на работе». А он меня отругал за то, что дочь одну оставила, и велел ехать домой. Мне пришлось послушаться, развернуться и уехать.

– А Алену вы так и не увидели? – поинтересовалась я.

– Нет. Странно, но когда я вышла из здания, ее машины уже не было, а ведь она мне нигде не встретилась, и кабинет ее был закрыт. От мужа я вышла в половине одиннадцатого и сразу поехала домой, я же спящую дочку одну оставила.

Я пила чай и раздумывала о том, где могла быть в это время Алена и почему мне с ней никак не удается поговорить. Я посмотрела на часы. До встречи с друзьями пропавшей девушки оставалось совсем немного времени.

Домой к Надежде подниматься не пришлось. Юлины мама и друзья ждали меня на лавочке у спортивной площадки. Надежда выглядела нездоровой и собиралась уйти домой, оставив меня с ребятами. Женщина мне всех по очереди представила:

– Я начну с девушек. Ангелина, – Надежда кивнула в сторону невысокой блондинки, она приветливо улыбнулась и привстала с лавочки, – одноклассница Юли, живет в соседнем подъезде.