Оборотень на все руки - Влада Ольховская Страница 16

Свой первый визит в этот город Юля представляла совсем не таким. Она хотела быть триумфатором, победительницей… но разве победительницы сидят в какой-то старой квартире, прикованные к батарее?

Когда ее привезли сюда, она была еще без сознания, а очнулась уже связанной. Рот эти уроды тоже предусмотрительно замотали. Но она все равно пыталась шуметь, кричать, хотя звук получался глухой и сдавленный, бить ногами в батарею. Безуспешно. Привело это только к тому, что пришел Андрей и отвесил ей пощечину.

Андрей… теперь она знала, как его зовут. Юля подозревала, что он не главный тут, а главный – тот, с кем она говорила по телефону. Но того мужика она даже не видела, а Андрей все время находился рядом… и не просто находился. Поймав ее, он, похоже, тут же определил девочке роль своей личной вещи.

Он не был с ней осторожен. Она долго приходила в себя. Но, как ни странно, раздавленной себя Юля не чувствовала. Его действия лишь наполнили ее ненавистью и желанием отомстить. Раньше она не знала эту свою сторону – теперь начинала узнавать.

Его ухмылка раздражала. Самоуверенность, исходящая от него каждую секунду, наполняла желанием сорваться, вцепиться ногтями ему в лицо и просто выцарапать ему глаза! Но он все предусмотрел. Он не оставлял ее свободной.

Трус… Вроде и качок, и на голову ее выше, притом что она сама далеко не кроха. А все равно – трус!

– Не ори, – спокойно предупредил он. – Все равно тебя никто не услышит. Мы в угловой квартире на первом этаже, над нами живет глухое старичье. Своим мычанием ты только меня бесишь – а разве я тебе не показал, что меня бесить не надо?

Ответить Юля не могла. Ей оставалось лишь прожигать его взглядом, но это не сильно спасало.

– Дикая кошка прямо! – оценил Андрей со смешком. – Но ты это… поменьше дергайся. Домик старый, батареи дряхлые… Еще сорвешь какую-нибудь трубу! Угадай, на кого тогда польется кипяток? Мне-то без разницы, мне ты и обваренная для дела сгодишься, а вот тебе будет неприятно!

Его слова пугали. И не только по очевидным причинам – естественно, быть облитой кипятком ей не хотелось. Юля понимала, что на нее есть какие-то планы, для которых состояние ее тела не так уж важно. Впрочем, давно уже ясно, что живой ее отпускать не собираются – только не после того, что он сделал.

Она понятия не имела, как быть… Сидеть возле этой проклятой батареи было жарко, металл наручников прогревался, обжигая запястья. Тут уже Юля не могла сдержать стонов и слез, как ни старалась.

Вряд ли Андрей реально пожалел ее. Скорее всего ему просто надоело ее нытье, и он сменил наручники на веревку.

Вот в этом уже были кое-какие перспективы! Юля старалась быть тихой, иногда ныла для отвлечения внимания, а сама тихо стачивала веревку. Ей повезло в том, что внутренняя часть батареи была неровной, с покореженным металлом. Андрей этого со своей стороны не видел, а потому даже не подозревал, что у нее есть реальный шанс освободиться.

Поэтому он не боялся оставлять ее одну. Пару раз Юля даже слышала, как он выходил из квартиры. Хотелось кричать и биться в оковах, но предупреждение о кипятке она помнила слишком хорошо.

Веревка была почти порвана, когда он снова вернулся. Не один. Сначала в комнату вошел Андрей, потом – еще двое здоровяков, сдерживающих худого высокого мужчину. Судя по одежде, они поймали какого-то гастарбайтера, явно с востока. Затравленный взгляд раскосых глаз метался от одного мучителя к другому, скуластое лицо было смертельно бледным, и на нем особенно зловеще смотрелись кровавые ссадины.

Мужчина что-то бормотал на своем языке, иногда вклинивая едва различимое русское «пожалуйста». Его все равно не слушали, даже если бы понимали смысл слов. Юля обращалась к ним на русском, а толку?

Пленника поставили на колени посреди комнаты и скрутили руки за спиной. Похоже, мужчины прекрасно понимали, что делают, потому что в такой позе он и дернуться-то толком не мог. Ему оставалось только плакать и продолжать тихо, меланхолично о чем-то умолять.

– Староват, – оценил Андрей. – Вы нормального найти не могли?

– Совсем охренел? – судя по реакции, мужчины не считали его начальством. – Зато как похож!

– Похож – это да. Но можно было найти помоложе.

– Иди на фиг, там уже разницы не будет, после того, что от него останется. Сам за ними побегать попробуй, они ж шустрые, как зайцы!

– Ладно, засчитано. Держите его крепче, сейчас декорировать будем!

Они дружно заржали; пленник снова резко дернулся, и снова безрезультатно. Андрей ненадолго покинул комнату, а вернулся с металлической коробкой. В первую очередь он достал нож и поднес его совсем близко к глазу пленника, так, что тот даже моргнуть боялся.

– Слушай сюда, чурка… Мне плевать, на каком ты там языке говорить умеешь. Ты ж как собака: все понимаешь, хоть и сказать не можешь. Сиди теперь и понимай! Не дергайся сейчас. Замер и сиди тихонько! А то достанем твои глаза и посмотрим, чем они отличаются от нормальных, человеческих!

Мужчина понял его. Он действительно замер, хотя нервную дрожь унять так и не смог.

Андрей достал из коробки небольшое металлическое кольцо. Юля сначала даже не сообразила, что это, а потом поняла – кольцо для пирсинга. Тот факт, что Андрей поднес его к уху пленника, лишь подтверждал ее догадку.