Апология здравого смысла - Чингиз Абдуллаев Страница 16

Утром Дронго отправился в Переделкино, выехав из дома вполовине двенадцатого. Предварительно, за два часа до выезда, он позвонилОленеву и попросил его собрать сотрудников издательства, чтобы иметьвозможность переговорить с каждым из них.

— Это достаточно сложно сделать, — признался ВалерийПетрович. — Дело в том, что мы обычно предупреждаем людей с вечера. У нас необязательное присутствие наших редакторов и консультантов. И свободныйскользящий график.

— Вы мне об этом говорили. Но им можно позвонить. Насколькоя понял, почти все ваши сотрудники имеют дачные дома в самом Переделкино.Значит, живут совсем рядом, им достаточно будет немного прогуляться, чтобыоказаться на своем служебном месте.

— Верно, — рассмеялся Оленев, — почти все имеют дачи.Последний, кто получил у нас дачу, был наш заместитель директора Передергин.Ему как раз передали дачу Пьянкова.

— Кого? — не понял Дронго.

— Был у нас такой бизнесмен. В своем время в нашемЛитературном фонде начались разные неприятности, тогда еще директором былнебезызвестный Гулумян. Может, вы слышали?

— Нет, не слышал. При чем тут Пьянков?

— Его пригласили в качестве такого противовеса Гулумяну. Нопотом оказалось, что он больше думает о своих проблемах, чем о делахЛитературного фонда. Мы готовы были на все, чтобы Пьянков помог нам в борьбе сГулумяном. Даже предоставили ему большую дачу, но наши писатели — народнетерпеливый и недоверчивый. Кончилось все большим скандалом, мы с ним разругались,и он решил нам не помогать. А его большую дачу отдали Передергину ИвануИвановичу.

— Может, теперь Пьянков или Гулумян мстят вам такимнеобычным образом, заставляя нас поверить в существование маньяка, и крадутрукописи из вашего издательства?

— Нет, — снова засмеялся Валерий Петрович, — они обабизнесмены, а Пьянков вообще очень состоятельный человек. Они бы не сталиорганизовывать кражу рукописей из нашего издательства. И потом, какая радостьмучить нас таким образом? Лучше отправиться на Усиевича, восемь, где находитсяруководство Литфонда, а не лезть в наше небольшое издательство.

— Вы сможете собрать всех ваших сотрудников? — снова уточнилДронго.

— Постараюсь. Но ничего обещать не могу. Хотя некоторые нашисотрудники, конечно, придут. За Марину Сундукову я ручаюсь. Может, будут и нашиконсультанты. Хотя Воеводов должен поехать в Москву, в нашу типографию.

— Ничего. Для начала переговорю с теми, кто будет. Вы незабыли о моей предыдущей просьбе? Разрешить мне посмотреть личные дела вашихсотрудников в Союзе писателей?

— Конечно. Феодосий Эдмундович звонил и предупредил отделкадров. Вы можете отправиться туда в любое удобное для вас время. Они ужепредупреждены.

— Спасибо. Но туда поедет мой помощник. А я решил приехатьименно к вам. Сегодня в полдень, если вы не возражаете.

— Разумеется. Мы же сами просили вас о помощи.

Дронго положил трубку и сразу перезвонил Леониду Кружкову, скоторым он уже обговорил свой план. Кружков должен был выехать в издательстворано утром и прибыть в Переделкино за полтора часа до приезда самого Дронго. Онмог почувствовать атмосферу и попытаться понять, кто именно будет огорченвозможным появлением эксперта. Дронго интересовала реакция сотрудников на егонеожиданный приезд. Разумеется, он понимал, что нужно было предупредить всехсотрудников загодя, за день до своего появления в издательстве. Но это тоже былсвоего рода психологический тест. По расчетам Дронго, возможный похитительрукописей обязательно должен был появиться в издательстве, хотя бы для того,чтобы узнать последние новости и лично присутствовать при работе эксперта.Любопытство и страх должны были погнать похитителя в издательство.

Поэтому в половине двенадцатого он вызвал машину и выехал вПеределкино, обдумывая по дороге свой разговор с Оленевым. Когда машина выехалана проспект, он набрал номер Эдгара Вейдеманиса.

— Как у тебя дела? — поинтересовался Дронго.

— Неплохо. Я уже в Союзе писателей на Поварской. Оченьинтересное здание. Ты знаешь, что именно это здание послужило прообразом домаРостовых для Льва Толстого? К его роману «Война и мир». Можешь себепредставить? И в парке перед домом есть памятник самому Толстому.

— В тебе сидит глубокий провинциал, хоть ты и приехал изсвоей Риги, — улыбнулся Дронго, — не забывай, что я хорошо знаю Москву. Я здесьучился и уже давно живу на два города. Хотя нет, теперь на три. И поэтому я хорошознаю Москву. Особенно центр города. Рядом находится знаменитый ресторан ЦДЛ.Чуть дальше резиденция посла Германии, с другой стороны вход в ЦДЛ, а рядомрезиденция посла Турции. И вообще, это одно из самых примечательных мест старойМосквы. Раньше улица называлась по имени Воровского. Между прочим, во дворебывшего Союза писателей СССР находились Иностранная комиссия и редакция журнала«Дружба народов». А сейчас там два ресторана. Ты не поверишь, но один из нихазербайджанский, а другой армянский. И они прекрасно ладят друг с другом.Прекрасно уживаются вместе и даже бесплатно кормят всех работающих тамписателей.

— Я понял. Ты хочешь вступить в Союз писателей, — сказалЭдгар, — хотя, по-моему, достаточно поздно. Нужно писать, когда тебе двадцать.