Крутые парни - Чарли Стелла Страница 16

Через несколько минут к парочке присоединился Джимми Манджино. Он узнал зеленовато-голубую маечку в обтяжку, которую сегодня надела Лианна, потому что несколько дней назад видел маечку у нее в шкафу. Наряд подчеркивал пышный бюст Лианны.

Мужчины поцеловались в щеку, и Манджино сел за столик наискосок от Берры. Он жестом показал на Лианну.

– При ней разговаривать можно? – спросил он.

Берра оглянулся на свою подружку. Та сидела слева от него.

– Да, валяй, – разрешил он.

Манджино вежливо улыбнулся Лианне.

– В конверте, который ты мне передал, оказалось всего двенадцать тысяч, – сказал он. – Мы с тобой договаривались о восемнадцати. Шести тысяч недостает.

– Мы договаривались, что ты пришлешь мне какую-нибудь часть тела, – напомнил Берра, тыча в Манджино пальцем. – Сам же обещал.

Манджино разминал между пальцами сигарету. Берра, привстав, поднес ему зажигалку.

– Пока что его подружка позвонила мне по телефону и обещала когда-нибудь вернуть половину от пятидесяти восьми тысяч, – продолжал Берра. – То есть даже половины денег у меня еще нет. Я не могу их увидеть, подержать в руках, пересчитать. Я не получил ни пальца, ни уха, ни денег. Считаешь, что я тебе недоплатил? А ты попытайся взглянуть на дело с моей точки зрения. Меня обули.

Манджино вынул из вазочки зубочистку, надорвал бумажную обертку и сунул зубочистку в рот.

– Сейчас ты получил нечто большее, чем деньги, – ответил он. – То, чего не было у тебя еще неделю назад. Уважение. Она сказала, как я их отделал – и ее, и бармена?

Берра кивнул.

– А еще она сказала, что ей придется потратиться на лечение. И на себя, и на то, чтобы заткнуть рот бармену. И что она вычтет эти расходы из суммы долга.

Манджино расхохотался.

– Она стрясла с тебя пятьдесят восемь кусков и еще хочет, чтобы ты оплатил ей расходы на лечение, потому что тебе пришлось нанять специалиста по выбиванию долгов? Прости, я, наверное, чего-то не понимаю…

Лианна тихонько хихикнула.

– Тебе смешно? – зарычал на нее Берра.

Лианна опустила голову, пытаясь подавить смех. Покосившись на своего приятеля, она увидела, что тот по-прежнему следит за ней.

– Что? – спросила она.

– Над кем смеешься, мать твою? – спросил Берра.

– Над тобой, – ответила Лианна. – Она тебя ограбила, да еще хочет, чтобы ты платил ее бармену. Обхохочешься!

Берра отвернулся от нее.

– Она говорит, – заявил он, обращаясь к Манджино, – что ей придется как следует подмазать бармена, чтобы парень не пошел в полицию.

– Ни в какую полицию он не пойдет, – пообещал Манджино, улыбаясь Лианне. – О нем я позабочусь. Если ты не хочешь с ней общаться, я сам ей передам.

Берра увидел, что его подружка тоже улыбается Манджино.

– Веселишься? – рявкнул он.

Лианна закатила глаза и встала.

– Мне надо в туалет, – заявила она.

Берра протянул ей десятку.

– Купи мне пачку «Мальборо», – велел он. – Тебе что-нибудь нужно? – спросил он у Манджино.

Манджино только отмахнулся.

– А может, лучше я сама тебе куплю, на свои? – спросила Лианна у Берры.

– Купи сигареты, мать твою, и не умничай! – прорычал Берра.

Берра смотрел Лианне вслед, когда она поднималась по лесенке. Манджино наблюдал за Беррой.

– У нее с позавчерашнего дня месячные, – сказал Берра.

– Ты был прав, – сказал Манджино.

– Насчет чего?

Манджино махнул рукой в сторону лесенки:

– Насчет нее.

Берра откинулся на спинку стула и отпил вина.

– В каком смысле?

– Она действительно шлюха, – подтвердил Манджино. – Все как ты и говорил. Запала на меня. Я ее трахнул. Не знаю, удосужилась ли она признаться тебе? Я решил на всякий случай рассказать обо всем сам. Больно видеть, как ты сносишь от нее оскорбления – например, только что она тебя с грязью смешала, а ты стерпел.

Берра трясущимися пальцами вытаскивал из пачки сигарету.

– Ты серьезно? Не накалываешь меня? Ты в самом деле ее трахнул?

– Да, – кивнул Манджино. – Трахнул. В ту самую ночь, как мы вместе с тобой сидели в ресторане. Она спросила номер моего телефона в первый же вечер, как мы познакомились. Велела написать его для нее на салфетке. На следующий вечер она мне позвонила. Я ей не перезвонил. Она перезвонила сама на следующий день. Достала меня своими звонками. Ларри, она тебя не уважает. Она знает, что ты не женишься на ней.

– И чего ради я должен тебе верить? – спросил Берра.

– Я оказываю тебе услугу, – объяснил Манджино. – Я уже оказал тебе услугу. Ты теперь знаешь, что не стоит тратить на нее время. И деньги – кстати, только твои денежки ее и интересуют. Если ты обиделся на меня, если считаешь, что я тебя не уважаю, можешь не платить остаток от восемнадцати тысяч. Я как-нибудь проживу. Но мне не терпится работать с тобой вместе, Ларри. С моей точки зрения, ты – большой человек. У тебя есть влияние и деловая сметка. Я тебе пригожусь. Не скрою, меня тоже интересуют твои деньги, но только в том смысле, что с тобой я могу неплохо заработать. Я не собираюсь тебя грабить, иначе ни за что не рассказал бы тебе о ней.

Берра допил остатки вина.

– Надо подумать, – протянул он.

– Не спеши, – разрешил Манджино. – Прикинь все за и против, и поймешь, что я прав. Я вывел ее из игры заранее, до того, как она причинит тебе вред. Опозорит и ограбит. Она шлюха. Такая тебе не нужна.

Берра встал:

– Я еду домой.

Манджино кивнул.

– Когда она вернется, передай, чтобы больше мне не звонила, – продолжал Берра.

Манджино снова кивнул. Берра вышел из бара, слегка пошатываясь.

– Что ты ему сказал?! – закричала Лианна. – Придурок долбаный!

– Расслабься, я обеспечил нам с тобой свободу действий, – сказал Манджино.

Они были в ее квартире. На Лианне была та самая зеленовато-голубая маечка и черные трусики-танга. Манджино был в брюках, но без рубашки. На груди и плечах бугрились мышцы. Он сидел на диване и пил пиво, а Лианна расхаживала перед ним туда-сюда.

– Ты спятил? – не унималась она. – Зачем тебе понадобилось все ему рассказывать, тем более сейчас?

– Чтобы обезопасить наши капиталовложения.

– Какие еще капиталовложения? Что ты задумал? Я не собиралась его обдирать!

– Зато я собирался, – возразил Манджино. – И именно я могу ободрать его по-крупному. Вот признайся, много ты с него поимела? Я имею в виду – максимум. Пять тысяч? Десять? А я только что получил двенадцать кусков. И к концу недели раскручу его еще как минимум на десять. А может, и на больше.