Бес в ребро - Марина Серова Страница 15

Овалов не ответил. Сунув руки в карманы мокрого пиджака, он отрешенно смотрел в сторону.

— Ну, спрашивай, — произнес он без всякого выражения. — У тебя же наверняка появились вопросы?

— Вопросы будут дома, — отрезала я.

Домой мы шли пешком, и к концу похода моего подопечного начало знобить. Вид у него был неважный. Он сделался непривычно мрачен и все время молчал.

Перед тем как войти в квартиру, я тщательно обследовала дверь. Кажется, в наше отсутствие меня никто не навещал. Я мысленно поблагодарила стойкого Цаплина. По всей вероятности, ребята в пиджаках вышли на нас в парке совершенно случайно. Но ситуацию следовало разруливать немедленно.

Овалов, на ходу стаскивая с себя пиджак, сразу же направился в душ. Я слышала, как он там вполголоса ругается, шумит водой и беспрестанно что-то роняет. Кажется, я все-таки сумела основательно испортить настроение неунывающему Берту.

Наконец он появился, мрачный и растерянный, в мокрых трусах. Его несчастный вид не смягчил моего сердца. Мне надоело блуждать в беспросветном тумане. Я ждала объяснений.

Надо отдать должное Овалову — он больше не пытался увиливать от ответа. Сумрачно посмотрев на меня, он решительно прошел к своему чемодану и, набрав шифр, открыл замки. Откинув крышку, он достал из чемодана смену белья и демонстративно удалился переодеваться, оставив чемодан в моем распоряжении.

Я не стала стесняться. Опустившись на пол, я подробно и внимательно принялась изучать содержимое чемодана. Белье, рубашки, пара костюмов, столь обожаемые Оваловым шейные платки, джинсы… Наконец на самом дне я раскопала кое-что необычное. Во-первых, там лежал некий громоздкий и тяжелый предмет, завернутый в длинный цветастый шарф. Когда я размотала шарф, на дно выпал длинноствольный «магнум» с потертой рукояткой. Я подняла его и понюхала дуло — однако ничего, кроме запаха смазки, слава богу, не учуяла. Если Овалов кого и продырявил из этой игрушки, то это случилось не вчера и не позавчера. Главная же неприятность ждала меня дальше: она была спрятана в ядовито-желтом полиэтиленовом пакете с рекламой «Кэмела». Когда я вытряхнула на пол его содержимое, то поняла, из-за чего разгорелся весь сыр-бор. За полтора килограмма героина нам обоим могли запросто отвинтить головы, и если этого до сих пор не случилось, то только благодаря невероятному везению.

Бандиты до сих пор не знали, где находится пакет, и именно поэтому так жаждали встречи с Оваловым. Его спокойствие в этих обстоятельствах казалось загадочным. Разумеется, его жизни ничего не угрожало, пока героин находился у него в руках. Но в один прекрасный день на Цаплина как следует надавят, и тогда… Единственное, чем я могла объяснить спокойствие Овалова — уверенностью в том, что в критический момент я окажусь рядом и приму удар на себя. Как говорится, спасибо за оказанное доверие, постараюсь оправдать.

Овалов, уже одетый и сосредоточенный, неслышно вошел в комнату и остановился за моей спиной.

— Теперь ты все знаешь, — ровным голосом проговорил он. — Я должен уйти?

Я обернулась и посмотрела на него. Воображение нарисовало мне картину: Овалов с чемоданом в руках уходит легкой походкой в ночь. Навсегда. А за окном почему-то вовсю хлещет дождь. Такой грустный фильм с угадываемым финалом — под дождем его ждут головорезы в мокрых плащах из черной резины… В конце концов, как бы долго ни выбирала женщина, она все равно выберет самого непутевого.

— Оставайся, — сказала я. — Но порошок придется отдать.

Овалов покачал головой.

— Ты не поняла, — дрогнувшим голосом возразил он. — Я не могу без этого жить.

— С этим ты долго не проживешь, — убежденно заявила я. — Как он к тебе попал?

— Случайно, — пожал плечами Овалов. — Я был на вечеринке у Корреспондента… Ты его видела — это тот самый человек со шрамом. Мы с ним давно знакомы. Когда-то он и в самом деле был журналистом. В тот день он получил партию товара. От меня не скрывал — даже рисовался. Думал, я не осмелюсь. А я осмелился, — Овалов посмотрел на меня странным искательным взглядом и сказал: — Да ты не бойся. Они из-за этого пакета в еще худшем положении, чем я. Они ведь так, мелкие сошки, передаточное звено. Нам еще немного продержаться, и все будет прекрасно, вот увидишь!

Когда нужно, я тоже неплохо умею держать паузу.

— В общем, так, — выдала я наконец железным голосом, — если не хочешь расстаться со мной немедленно — пакет ты вернешь! Техническую сторону я беру на себя. И, может быть, — добавила я уже мягче, — подумаем о лечении? У меня имеются кое-какие связи.

Овалов усмехнулся неожиданно злой, кривоватой улыбкой.

— Ты забываешь, дорогая, что мы с тобой связаны пока лишь устным контрактом! Ты не находишь, что эта связь достаточно эфемерна?

Вот такими скотами умеют быть мужчины нашей мечты. У меня что-то тихо оборвалось в груди. Я почувствовала страшную усталость и скуку.

— Ладно, — сказала я, вставая. — Утро вечера мудренее. Сейчас не лучший момент, чтобы выяснять отношения. Даже такие эфемерные. Но сегодня ты спишь один. Доброй тебе ночи!

Я ушла в комнату тети Милы и закрылась на ключ.