Красная сирена - Морис Дантек Страница 15

Алиса предпочла бы, чтобы ее поймали полицейские, а не Кеслер с матерью. «Ладно, если побег провалится, я признаю свое поражение и сдамся полиции. Может, после магазина они мне поверят?»

Она открыла дверь первой встретившейся ей на пути телефонной будки, взяла телефонный справочник.

Она и сама не знала, почему не стала звонить инспектору на работу. Она воображала себе Аниту скорее в маленьком уютном домике с видом на зеленую аллею, чем в том сверкающем неоновыми огнями улье. Наверное, ей просто хотелось поговорить, как делают друзья в разлуке, если им нужна помощь. Впрочем, какой бы ни была причина, Алиса обнаружила в справочнике тринадцать Ван Дайков, но ни одной Аниты.

Она прекрасно понимала, что это не так уж и важно, — номер может быть зарегистрирован на другого человека. Терпеливо — она сама себе удивлялась — девочка просмотрела номера, зарегистрированные в нескольких пригородах, и в Бёутенвель-дерте нашла единственного абонента с фамилией Ван Дайк и именем Анита.

Сердце Алисы бешено колотилось.

Она сняла трубку и набрала номер. Жужжание, тишина, характерный щелчок, потом — ну давай же! — первый гудок.

Десять гудков — и она повесила трубку. Горло перехватила судорога отчаяния.

Она стояла в стеклянной будке, не зная, что предпринять дальше.

Потом снова потянулась к трубке, опустила в щель несколько монет, открыла справочник на странице с телефонами официальных служб и набрала номер Центрального комиссариата, дрожа от нетерпения и тревоги. После второго гудка ей ответили:

— Центральный комиссариат, слушаю.

Алиса застыла с раскрытым ртом, не в силах вымолвить ни звука. Ее бросило в жар. Она задыхалась.

— Алло! Центральный комиссариат, слушаю, говорите!

— Я… я хотела бы поговорить с инспектором Ван Дайк.

Алиса тут же поняла, что совершила ошибку, не изменив голос. В трубке звучал ее голос — голос маленькой перепуганной девочки.

— С инспектором Ван Дайк? Кто ее спрашивает?

Алиса колебалась. Трубка трещала.

— Алло! — на том конце провода снова прозвучал стальной голос.

Как же ей представиться? Она не знает, есть ли у Аниты дочь или племянница. Господи, ничего не выйдет… Она решила рискнуть.

— Мне необходимо с ней поговорить по личному делу. Это важно. — Голос прозвучал твердо и решительно.

— Сожалею, но инспектора Ван Дайк сейчас нет на месте… Вы хотите оставить сообщение?

Алиса узнала слащавый тон агента Когеля и взмолилась про себя, чтобы он не опознал ее голос, но полицейский точно знал, с кем именно говорит.

В любом случае Анита для нее недоступна.

Алиса швырнула трубку на рычаг.

Этот отдаленный район города был ей совершенно незнаком. На улицах никого, но в окнах всех домов горит свет.

Алиса почувствовала себя одинокой, как никогда, ей даже позвонить некому. Она медленно вышла из будки и пошла на юг, сама не зная, что станет делать дальше.

В какой-то момент Алиса поняла, что вышла к одному из рукавов Амстел Канал, который она пересекла по Ван-Вустраат, и пошла по широкой Рейн-страат. Машин стало меньше, хотя вокруг трамваев все еще скапливались небольшие пробки. Алиса не знала точно, где находится, и могла только предположить, что где-то рядом Беатрикс-парк и шоссе на Утрехт. Так, во всяком случае, утверждали надписи на указателе. Юг.

Прямо на юг.

Чуть дальше Алиса различала огни светофоров следующих перекрестков, за ними — рукава канала. Ноги в кроссовках «Рибок» мерно отбивали такт по тротуару с регулярностью розовых рекламных зайцев, работающих на «вечных» батарейках. Глядя прямо перед собой, прижимаясь к стенам, Алиса шла вперед. Ужасно хотелось есть. Сейчас бы сосисок с жареной картошкой, пирога с миндальным кремом и гамбургер. Она прогнала эти ужасные мысли, упрямо пробираясь на юг к автостраде. Там она проголосует, доедет до Утрехта и сядет в поезд.

Она выберется. Она сможет. Ей хватит сил и воли. Она доберется до побережья Атлантики, до Ал-гарве. «Папа, — думала Алиса почти против своей воли, — я иду».

Эти мысли, как лейтмотив, задавали ритм, наполняли энергией кровь и мышцы.

Поглощенная единственной целью, Алиса почти пропустила бордовый «крайслер», ехавший ей навстречу по противоположной стороне проспекта.

Она не заметила, но ее — да.

Это ее и спасло в конечном итоге.

Тяжелые жесткие взгляды мужчин в темном вэне выражали изумление… они просто не верили своим глазам.

«Крайслер» медленно ехал в общем потоке. Ему мешал большой грузовик, пытавшийся перестроиться в другой ряд. Тем не менее они неумолимо приближались, и Алиса видела, что пассажиры не сводят с нее глаз.

Один из них что-то говорил в микрофон.

Алиса круто развернулась и помчалась по тротуару в обратную сторону.

Она пробежала по Рейн-страат до Амстел Канал во второй раз за день, она дышала как паровоз, кровь стучала в висках. Алиса не видела, как «крайслер» притормозил на красный свет, потом снова рванул с места с диким ревом, прижав маленькую «мазду», ехавшую по левой полосе, слепя ее противотуманными фарами.

Добежав до канала, Алиса не стала тратить время на размышления: повернула налево, прежде чем поняла, что снова ошиблась. По правому берегу невозможно было оторваться от преследователей, а вот на противоположной стороне влево уходили несколько улочек, куда можно было скрыться.

Алиса, издав рычание, побежала быстрее. Предчувствие ее не обмануло. За ее спиной рявкал мотор, визжали шины. «Крайслер» остановился прямо на перекрестке, потом выскочил на шоссе, его занесло, но водитель справился.

Движимая инстинктом, девочка перебежала на другую сторону и кинулась в улочку, которая вывела ее прямо к небольшой церквушке. Другая узенькая улица вела к каналу, и Алиса, не думая, побежала туда. Ноги отяжелели, она совсем выбилась из сил. И сбавила шаг, а потом и вовсе остановилась, успокаивая дыхание.

Легкие болели и горели: сказывалась нехватка кислорода.

Алиса едва успела прийти в себя, а у церкви уже ревел мотор машины преследователей.

Она снова бросилась бежать, но боль в правом подреберье заставила ее остановиться. Она оглянулась. Слишком поздно.

Бордовый «крайслер» совсем рядом.

Она сдавленно вскрикнула и побежала.

Эти люди находят ее так, словно на ней маячок.

Алиса попыталась оторваться от них южнее парка Сафарти.

Она оказалась на узкой покатой аллее и полетела вниз, почти смирившись с поражением. По обеим сторонам тянулись высокие деревья, во всех домах светились окна. У бортика тротуаров были припаркованы машины.

В голове Алисы мелькнула призрачная мысль о счастье, о доме — тепло и уютно, о семейном ужине в тепле под телевизор, когда вся семья удобно устраивается в глубоких кожаных креслах.