Тень принца - Чан-Нют Страница 15

— Смерть не была мгновенной, удар ножа лишь вспорол мускулы.

Мандарин Тан, вознамерившийся было подойти поближе, почувствовал слабость от запаха запекшейся крови и застыл около своего друга Диня. А тот спрашивал себя, что он делает здесь в столь ранний час, созерцая труп, который с удовольствием разделывает толстяк.

— Нет ли чего-нибудь непривычного в том, каким образом орудие вонзилось в живот? Может быть, под странным углом? — предположил мандарин Тан.

Доктор Кабан поднял голову, чтобы стереть капли пота. Его палец оставил длинную кровавую полосу на мокром лбу.

— Тонкое замечание, мандарин Тан. Видите, острие ножа всажено точно в селезенку жертвы. Итак, может ли это быть случайностью? Трудно сказать. Ясно одно: селезенка мгновенно лопнула от удара.

— Кьен, — сказал пораженный мандарин Тан, — крестьянин, нашедший убитого, говорил, что руки его были раскинуты крестом?

— Действительно.

Молодой правитель разыграл сцену: подпрыгнув, как от удара в живот, он прижал руки к телу, чтобы остановить хлынувшую кровь, потом стал нащупывать нож, чтобы вырвать его. Сделав несколько неуверенных шагов, он упал на пол неподалеку от трупа и замер, держа руки на животе. Ученый Динь снисходительно улыбнулся, а его друг вскочил одним прыжком на ноги.

— Как мог несчастный принять открытую позу — он, наоборот, должен был сжаться, прикрыть рану? — спросил задумчиво мандарин Тан. — Я думаю, что нападавший подождал, пока Рисовое Зерно упадет, потом, прижав его, раскинул руки, чтобы нанести роковой удар в незащищенный живот. Именно это я называю жаждой убийства.

Он неожиданно взял шпатель, который доктор Кабан небрежно крутил в пальцах, и воспользовался им, чтобы приподнять ладони убитого. Грязь, покрывавшая их, затвердела, превратившись в почти гладкую массу, напоминающую глину. Заинтригованный, мандарин Тан постучал по этой земляной корке. Подобно аккуратно расколотой скорлупе яйца, она пошла трещинами и отвалилась, обнажая окровавленную кожу.

— Видите! — закричал он. — Под грязью кровь!

* * *

Принц Буи пребывал в плохом настроении. День начался ужасно: его вытащили из постели еще до рассвета, он едва успел проглотить чашку чая. Но сейчас, оценив возможный политический резонанс этого дела, он присоединился к расследованию.

— Нужно уладить это дело как можно быстрее, — заявил он твердо. — Иначе нас ожидает серьезное народное восстание. Один из этих несчастных наткнулся на труп Рисового Зерна, и можно представить, что он уже рассказывает своим!

Мандарин Тан посмотрел на министра, который с решительным видом кивал. Как только он узнал новость, его чело омрачила тревога, так как жертвой был не простой подданный Империи, а главный враг Сына Неба. И его убийство могли приписать властям, которые решили тихо убрать бунтаря — тогда восстание крестьян неминуемо.

— Какая несуразная мысль — отпустить его вчера вечером! — гремел принц. — Вместо того чтобы казнить его вместе с господином Дэй, как я и собирался, я зачем-то послушался совета мандарина Кьена, полагавшего, что лучше выпустить его на свободу, чтобы он не стал мучеником. И вот, пожалуйста — крестьяне все равно будут прославлять его. Обычно вы не совершаете ошибок такого рода!

Министр хранил молчание, досадливо сжав челюсти.

— Кто знал, что ты освободил его? — спросил мандарин Тан.

— Мало кто, в основном, тюремщики. Я не хотел, чтобы освобождение Рисового Зерна стало триумфом бунтаря. Я надеялся, что, оказавшись на свободе, он приведет нас к другим заговорщикам, столь же влиятельным, как и он сам. Он покинул тюрьму ночью.

— А не думаете ли вы, что это, возможно, уголовное преступление? — спросил принц Буи. — На улицах Тханглонга полно всякой мрази, может быть, крестьянина убили случайно — какой-нибудь китайский грабитель, например.

— Вряд ли, — ответил министр. — Все обстоятельства говорят о том, что это предумышленное убийство.

— Действительно, способ убийства напоминает скорее казнь, чем попытку грабежа, — добавил мандарин Тан.

Принц Буи посмотрел на двух молодых людей, достигших самых высоких ступеней власти в Империи: оба решительные и достойные, один — суровый, никогда не колеблющийся, второй — отважный, с блеском в глазах, который поразил его еще четыре года назад. Хотя они и вышли из самого низкого сословия крестьян и прочих оборванцев, они все же доказали, что достойны ранга мандарина. Сам он считал, что в обществе, где доминирует знать, такое возвышение противоестественно. Но при нынешних обстоятельствах кто, кроме них, способен раскрыть преступление, которое может помешать казни его врага, господина Дэй? И кроме того, вполне вероятно, что в убийстве крестьянина быстрее разберутся такие же крестьяне, пусть и носящие высокие титулы. В конце концов, средства не имеют значения, думал принц. Важен результат, и он не будет рисковать своей властью из-за того, что какой-то бунтарь позволил распотрошить себя в его округе.

— Мандарин Тан, — сказал он, приняв решение, — так как вы — правитель Провинции Высокого Света, у вас должен быть опыт в такого рода делах. Более того, вы друг моего министра, который станет когда-нибудь Исполнителем Справедливости. Итак, в интересах общественного спокойствия, для того чтобы крестьяне не нарушили с трудом достигнутую стабильность, прошу вас заняться расследованием смерти крестьянина Рисовое Зерно. Разумеется, мандарин Кьен будет вам помогать, но он слишком занят подготовкой казни семьи Дэй. Необходимо как можно быстрее разрешить эту загадку и без промедления покарать виновного, чтобы люди наконец поверили в беспристрастность правосудия.

Именно тогда мандарин Тан, подстегнутый новым вызовом, ступил на тернистый путь постижения истины. Но ценой каких страданий и разочарований!

Ученый Динь плавным жестом завязал шиньон и одним движением накинул на себя голубую китайскую кофту. Он бросил сострадательный взгляд на своего друга, все еще боровшегося с официальным костюмом. Рубаха стесняла мандарина, а ее широкие рукава мешали одеть как следует головной убор с крылышками по бокам. Наконец он косо нахлобучил его на голову.

— Горе придворным портным! — горячился он. — Нужно отрубить руку тому, кто придумал такой фасон рукавов. К концу банкета они будут в пятнах от соусов и приправ.

Мучаясь с одеждой, мандарин исцарапал шелк одеяния плохо подстриженными ногтями и цветисто выругался.

— Как слон в посудной лавке, — заметил ученый Динь. — Можно ли позволять деревенским парнишкам наряжаться в костюм мандарина?

Он сочувственно провел рукой по ткани, стараясь пригладить нитку, затем легким движением заправил непослушные волосы друга под головной убор, который наконец занял надлежащее место на голове мандарина.

— Теперь ты понимаешь, что мандарины специально отращивают ногти, чтобы они начали загибаться. Это позволяет им не рвать свой наряд в процессе одевания.

Стоя перед зеркалом, два молодых друга готовились к банкету, который принц Буи давал в их честь. Хотя смерть Рисового Зерна спозаранку взбудоражила всех, традиция требовала, чтобы гостей чествовали во дворце, поэтому они старались достойно подготовиться к торжественной церемонии.