Прощай, Виктория - Инга Снежная Страница 15

– Безусловно, я помню эту историю. Мы все тогда ужасно переживали, – говорил он, практически закатывая глаза, – А теперь, бедная Наталья Петровна, не находит себе места от горя.

– Как складывались ваши отношения с Викой?

Кирилл на минуту задумался, и вдруг сказал нормальным человеческим голосом:

– Конечно, после того случая с Ляхиным, когда она меня откровенно опозорила, я затаил на неё сильную обиду. Наверняка ты слышала от мамы про эту неприятную историю.

«Конечно же, мы же с мамой только про тебя и говорим», – подумала я с раздражением. Уж слишком неприятным казался мне этот Аполлон местного разлива. Но вслух я призналась:

– Да, слышала. У вас, кажется, нашла коса на камень.

– Да, глупость, по существу. Я, после того как остыл, проанализировал, и решил, что тоже был не прав. Воспользовался её связями и, по сути, подставил. Но и она в долгу не осталась. Взяла и вывалила всю эту историю прямо перед всем театральным кружком. Мне просто сквозь землю тогда провалиться хотелось. Но потом я всё переосмыслил. Так что, к моменту исчезновения Вики, я уже зла на неё не держал.

– Понятно. А не подскажете, кто из ребят мог держать на неё зуб? Быть обиженным достаточно сильно? – задала я вопрос.

– Да хоть кто. Вика была очень прямолинейным человеком. Могла любому высказать в глаза всё, что думает. Это, знаете ли, людям не очень нравится.

– Значит, в классе у неё были конфликты? – удивилась я.

– Не знаю. Я говорю чисто гипотетически. Она любого могла зацепить своими откровенными высказываниями. Таким уж она была человеком, – на секунду он поджал губы, словно предаваясь неприятным воспоминаниям.

«Не очень-то похоже, что ты не помнишь старые обиды», – подумала я, оценивая, что о Вике Баринов говорит с завуалированной неприязнью.

В одном Кирилл был, похоже, прав. У Вики действительно был прямолинейный характер, в ней была нетерпимость к несправедливости. Значит, конфликты с одноклассниками были вполне возможны. А там, где есть конфликт, может последовать любое развитие событий, вплоть до убийства или несчастного случая. Кстати, самого Баринова я бы не стала исключать из списка подозреваемых.

Сегодня с самого утра я носилась по городу, как угорелая. До моей поездки в Калифорнию оставалось всего три дня, и мне предстояло уладить кое-какие дела. Перспектива скорого путешествия будоражила мне кровь, как это всегда бывает перед поездкой, на которую ты возлагаешь большие ожидания. Правда, я сильно мучилась оттого, что мне не удалось выяснить каких-либо весомых фактов, чтобы установить, кто же убил Вику Князеву. То есть фактов было достаточно много, но сделать из них однозначные выводы было нельзя. Набегавшись по городу, я решила передохнуть, присев в небольшом уютном кафе в самом центре, чтобы перекусить и выпить кофе. «Манхэттен», как я уже упоминала, – одно из моих любимых заведений в родном городе. Мне здесь нравилось всё, начиная от интерьера, и заканчивая кухней. Я заказала салат, присев у окна на удобный диванчик с высокой спинкой. В ожидании заказа я пила минеральную воду и, от нечего делать, смотрела в окно. Неожиданно для себя в окно я увидела Алёну Пашкову, выходящую из припаркованной недалеко машины. Вид у женщины был несколько обеспокоенный. Она сделала несколько шагов, и поздоровалась с невысоким мужчиной в форме охранника, видимо, ожидающим её на тротуаре возле кафе. Я очень удивилась, когда парочка вместе вошла в «Манхэттен». Благодаря высокой спинке дивана, Алёна не заметила моего присутствия, а сама я не спешила его обнародовать. К моему счастью, Алёна со спутником сели за соседний столик в этом же ряду так, что спинки наших диванов стояла вплотную друг к другу. Благодаря этому обстоятельству я могла прекрасно слышать их разговор.

– Я даже не знаю, что делать, – донёсся до меня знакомый голос, – Ведь ты в курсе, что тело Вики нашли на пустыре? – спросила Алёна у своего неведомого спутника.

Я напряглась и вся превратилась в слух.

– Да, – ответил незнакомый мужской голос, – Весь город уже знает, даже по телеку показывали.

– Вот об этом и речь. Журналистка эта, Марина Шёпот, уже со мною беседовала. Задавала вопросы о той вечеринке, на которой Вика пропала, и вообще о тех временах расспрашивала. К тебе, кстати, не приходила? По идее, должна прийти, Миша. Похоже, она всех наших расспросить хочет. Говорит, что ведёт журналистское расследование.

«Миша», – повторила я про себя. «Да, конечно. Видимо, это и есть Михаил Савкин. Саша ведь говорил, что сейчас он работает охранником».

– Нет, не приходила. Правда, следователь, который сейчас дело ведёт, заглядывал в торговый центр. Задал пару дежурных вопросов. Ну, я не сказал ему ничего нового, – ответил мужчина.

– Я хочу с тобой про тот случай поговорить, – сказала Алёна, – Ты ведь помнишь, что мы видели тогда, почти двадцать лет назад, вместе с Викой в её подъезде?

– Помню, – немного удивлённо ответил Миша, – Только какое это теперь уже имеет значение? Если бы даже кого и могли привлечь к ответственности, так уже все сроки давности по тому делу прошли, наверное. Они тогда выкрутились, а сейчас уж и говорить не о чем.

– Не скажи. Такое пятно может всю жизнь сломать человеку, – возразила Алёна, – Так что кое-кому вовсе не нужно, чтобы эта история выплыла наружу. Я за эти девятнадцать лет часто думала, а не связано ли то самое событие с Викиным исчезновением?

– Да, ну, перестань, – махнул рукой Михаил, – Каким образом? Ведь это случилось на вечеринке, за городом. Тех людей там не было и в помине.

– Я тут сопоставила кое-какие факты. Не буду вдаваться в подробности, но, поверь, что всё могло быть. Лично я ничего не стала говорить журналистке о том самом случае. А ты как считаешь, правильно?

Миша выдержал довольно большую паузу, видимо, крепко задумался прежде, чем ответить.

– Думаю, ты всё сделала правильно. Вике мы уже ничем не поможем, а вот себе навредить можем запросто, – ответил мужчина.

– К тому же доказательств, что эти события как-то связаны, у меня нет. Вряд ли мы вообще когда-то узнаем точно, что именно случилось с Викой, – с горечью в голосе сказала Алёна.

Вскоре одноклассники покинули кафе, оставив меня в глубокой задумчивости. Выходит, что Алёна, Михаил и Вика стали свидетелями какого-то происшествия много лет назад, и теперь Алёна считает, что это может быть как-то связано с Викиным исчезновением, вернее, с её убийством. Почему они до сих пор боятся рассказать правду? Что такого могло произойти

в Викином подъезде, если это до сих пор несёт для них угрозу?

Март 2001 года Зв два месяца и двадцать дней до исчезновения Вики.

Ранняя весна уже будоражила замученные зимними холодами человеческие организмы. Хотелось выйти на улицу, подставляя лица ярким солнечным лучам, которые пробивались сквозь всё ещё морозный воздух. Приближался женский праздник, и торговцы цветами уже радостно потирали руки в ожидании приличной выручки. Вика и Алёна взялись за подготовку поздравления для учителей, хотя театральный кружок уже готовил несколько сценок к празднику. Но девчонки решили, что они приготовят музыкальный номер, который на праздничной линейке дружно исполнит одиннадцатый «А». Для этого они хотели переделать слова популярной песни, чтобы это звучало актуально именно для их школы. После уроков они отправились к Вике, чтобы попробовать свои творческие силы, поскольку у той как раз никого не было дома. На этот раз за ними увязался Миша Савкин. Девчонкам не слишком хотелось брать его с собой, но, надо отдать должное, у того были большие способности к сочинительству. Миша оправдал их надежды. Во многом с его помощью ребята переделали слова песни так, что они стали соответствовать предстоящему празднику. После этого они выпили чаю, и решили расходиться по домам.