Домашние правила - Джоди Пиколт Страница 15

Рюкзак. Если я выполняю школьную лабораторную работу с воображаемым партнером, надо было проявить сообразительность и взять с собой хотя бы какую-нибудь дурацкую тетрадь.

– У Леона все есть, – говорю я. – На компьютере.

Мама глядит поверх моего плеча на входную дверь дома.

– Ты уверен, что он тебя ждет? Такое ощущение, что в этом доме никого нет.

– Мам, я же сказал тебе. Я говорил с Леоном за десять минут до того, как мы уехали из дому. Я должен войти через заднюю дверь. Успокойся, ладно?

– Не забывай про вежливость, – говорит она, когда я закрываю дверцу машины. – «Пожалуйста» и «спасибо»…

– Вам, – бурчу я себе под нос и иду по дорожке к дому, начинаю обходить его и, только сворачиваю за угол, как слышу: мама отъезжает.

Разумеется, дом выглядит неживым. Я так и планировал.

Мне не нужно писать отчет по лабораторной. И я даже не знаком ни с одним Леоном.

Район этот для меня новый. Здесь живут профессора из Вермонтского университета. Дома тут старые, с небольшими медными табличками, на которых указаны годы постройки. Самое клевое, что здесь дрянные замки в дверях. Их обычно можно открыть с помощью пластиковой карточки, если засунуть ее как надо в щель между дверью и дверной коробкой. Кредитки у меня нет, но мой школьный пропуск вполне сгодится для этой цели.

Я понимаю, что в доме никого, так как на подъездной дорожке нет следов, а ведь вчера вечером прошел снег, но мама этого не заметила. На крыльце я сколачиваю снег с кроссовок и вхожу в дом. Тут пахнет по-стариковски – овсянкой и шариками от моли. В прихожей прямо у двери стоит трость, но – странно – тут же висит толстовка с капюшоном и надписью «GAP» на груди. Может, внучка оставила?

Как и в прошлый раз, сперва я иду на кухню.

Первым делом замечаю бутылку красного вина на кухонном прилавке. Она наполовину пуста. Я вытаскиваю пробку, делаю глоток и едва не выплевываю этот шмурдяк на столешницу. Как могут люди пить такую гадость? Вытерев рот, я заглядываю в кладовку. Чем бы перебить мерзкий вкус винища? А, вот. Коробка крекеров. Вскрываю ее и съедаю несколько штук. Потом проверяю содержимое холодильника и готовлю себе на багете сэндвич со шварцвальдской ветчиной и чеддером с шалфеем. Никакой обычной ветчины и простого сыра в этом доме не бывает. Он слишком изысканный даже для старой доброй желтой горчицы – вместо нее мне приходится использовать шампанскую, что бы это ни было. На секунду я пугаюсь: вдруг у нее такой же вкус, как у вина, но если в ней есть алкоголь, вы могли бы меня разыграть.

Оставляя за собой крошки, я вхожу в гостиную. Кроссовки я не снял, поэтому за мной тянется еще и дорожка из комочков тающего снега. Я представляю себя сверхчеловеком. Могу видеть сквозь стены, слышать, как упала на ковер булавка. Никто не застанет меня врасплох.

Гостиная совершенно такая, какой ей полагается быть. Диваны со скрипучей кожей, повсюду стопки газет и так много пыльных книг, что, хоть у меня и нет астмы, я чувствую ее удушающее приближение.

Здесь живут мужчина и женщина. Я сужу об этом по тому, что вижу книги о садоводстве и на каминной полке стоят маленькие стеклянные бутылочки. Интересно, наверное, хозяева сидят в этой комнате и говорят о своих детях, какими они были когда-то. Могу поспорить, эти люди завершают фразы друг за друга.

Помнишь, Луис в Рождество нашел на подъездной дорожке кусочек фетра…

…и отнес его в школу как доказательство существования Санта-Клауса?

Я сажусь на диван. На кофейном столике лежит пульт от телевизора, я беру его. Кладу сэндвич рядом с собой на диван и включаю развлекательную систему, а она гораздо интереснее, чем можно было бы ожидать от старика со старухой. У них целые полки, заставленные CD-дисками с любой музыкой, какую только можно вообразить. И последняя новинка техники – плоский экран HDTV.

У них и цифровой видеомагнитофон тоже есть. Я тычу в кнопки, пока не добираюсь до экрана меню, на котором отображается то, что они сами записывали.

«Антикварное дорожное шоу» ^[6].

«Три тенора» на Вермонтском общественном телевидении.

Куча всего с канала «История».

Еще они записали хоккейный матч и фильм, который показывали в прошлые выходные: «Миссия невыполнима – 3».

Я дважды жму на кнопку. Трудно поверить, что мистер и миссис Профессор смотрят, как Том Круз раздает пинки направо и налево, но куда там, это именно он.

Этого удовольствия я стариков не лишу, а остальное стираю.

Потом начинаю добавлять программы для записи:

«Соседка»,

«Уже можно»,

«Южный парк».

И в придачу к этому – добрая порция «Бората» с канала HBO.

Когда этот фильм вышел на экраны, его показывали в том же кинотеатре, что и «Пиратов Карибского моря – 3». Я хотел посмотреть «Бората», но мама ответила, мол, мне нужно подождать лет десять. Она купила нам билеты на «Пиратов» и сказала, что после фильма будет ждать нас на парковке, ей нужно сходить в магазин за продуктами. Джейкоб никогда бы не предложил такого, а потому я пообещал взять его с собой, если он не проговорится маме. Моего старшего брата так восхитил наш тайный сговор, что он, забыв о нарушении правил, пошел за мной, когда я после вступительных титров проскользнул в другой зал. И обещание свое сдержал – так и не сказал маме, что мы смотрели «Бората».

Она догадалась сама, когда он стал, как обычно, цитировать фразы из фильма. «Очень мило, очень мило, сколько? Я хотел бы провести время с сексом!»

Кажется, меня тогда «отстранили от полетов» на три месяца.

Перед глазами проносится мимолетное видение: миссис Профессор включает записи программ на своем видеомагнитофоне, на экране появляются плейбоевские кролики, и у нее случается сердечный приступ. Мужа хватает удар, когда он находит свою почти бездыханную жену.

Я тут же чувствую себя дерьмом.

Стираю список программ и возвращаю на место то, что в нем было. Вот так. «Больше я в чужие дома не полезу», – обещаю себе, хотя в глубине души знаю, что это неправда. Я наркоман, но мне не нужно колоться или нюхать что-нибудь; я торчу от мест, где чувствую себя как дома.

Беру телефон, чтобы позвонить маме – пусть заберет меня, – но потом меняю решение. Здесь не должно остаться никаких следов моего пребывания. Как будто я тут вообще не был.

Так что я просто ухожу, оставив все в прежнем виде, и иду домой пешком. Это восемь миль, но я попытаюсь поймать машину, когда доберусь до шоссе.

В конце концов, родители Леона не отказались бы подвезти меня.