Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 2 - Ольга Баскова Страница 15

— Ваше величество!

Высокий худой мужчина с длинными бакенбардами сухо кивнул ей.

— Спасибо, что приняли моё приглашение.

Его суровый взгляд говорил другое: «Попробовали бы не принять!»

— Ваше величество, — мягко начала Жанна, — для меня это большая честь. Я давно хотела быть представленной вашей семье, однако предпочитала одиночество светской жизни.

— Надо полагать, вы и сидели бы в своём имении, если бы я не попросил госпожу Бирх передать вам, что желаю вас видеть, — сухо продолжил император. — Итак, графиня, давайте, прежде всего, решим, как мне к вам следует обращаться?

На впалых морщинистых щеках Жанны вспыхнул румянец.

— Я полагаю, моя фамилия вам известна, — произнесла она. — Я графиня де Гаше.

Александр махнул белой рукой с розовыми ухоженными ногтями.

— Давайте не будем лгать императору, — буркнул он. — Видите ли, мне кое-что о вас известно, и посему прошу назвать вашу настоящую фамилию.

Графиня заморгала.

— Я вас не понимаю. Я была замужем за графом де Гаше и по праву ношу его фамилию. У меня есть документы.

Александр сморщился и принялся нервно пощипывать бакенбарду.

— Эти документы недействительны, и вам об этом прекрасно известно! — резко заметил он. — Вы совершили двоемужество, когда повторно вышли замуж при живом супруге.

Графиню словно окатили холодной водой. Тяжело дыша, она прислонилась к мраморной стене, больше не заботясь об этикете.

— Я не понимаю вас… — прошептали её посиневшие губы.

— А мне кажется, прекрасно понимаете. — Император подошёл к ней, приобнял и повёл к окну. — Мне о вас всё известно. Итак, как вам в России, госпожа де Ла Мотт?

Графиня чуть не лишилась чувств. Она раскрыта, подумать только! И кем! Самим Александром I! Что же делать?

Впрочем, что ей дальше делать, зависело от него и только от него.

— Судьбе было угодно, чтобы я прочитал ваши мемуары, привезённые моим кузеном из Франции, — сказал государь уже более миролюбиво. — И я стал интересоваться вашей судьбой. Мне известно, что Людовик многократно пытался покончить с вами, пока вы не инсценировали собственную смерть. Это было умно, ничего не скажешь. После этого вы решили, что вы — кошка, у которой девять жизней. Иначе зачем было поджигать особняк де Гаше и надевать своё обручальное кольцо на палец какой-то несчастной бродяжки? Чтобы избавиться от законного супруга Николя де Ла Мотта?

— Да, — подтвердила Жанна.

— К несчастью, он умер не сразу, — ехидно заметил император. — Николя пытался вылезти из пылавшего особняка, порядком обгорел, но пробыл в сознании ровно столько, чтобы рассказать всю правду о вас. В его бред не поверили, а жаль.

— Что теперь со мной будет? — пробормотала графиня. — Вы тоже потребуете у меня бриллианты, которых нет и не было?

— Мне ваши бриллианты, или то, что от них осталось, совершенно не нужны! — категорично заявил монарх. — Я — богатый человек, и в моих закромах достаточно драгоценностей.

— Что же вы сделаете? Выгоните меня вон? — Жанна до хруста сжала пальцы. В её возрасте переезд в другую страну, где всё придётся начинать сначала, пугал больше смерти.

— И выгонять вас я не намерен. — Эти слова пролились на её измученную душу как бальзам. — Вы хитры, ловки, умны, находчивы. Мало кто может похвастаться такими качествами! Посему я отправлю вас с миссией.

— Куда же? — поинтересовалась Жанна. Значит, всё-таки переезд…

— Пока не знаю. — Монарх пожал плечами. — Нужно посмотреть, куда отправятся ближайшие миссионеры. Я уверен, вы выполните поставленные перед миссией задачи. И за это будете вознаграждены.

«Если останусь жива», — подумала женщина, но вслух сказала:

— Я благодарна вам, ваше величество. Я вам очень благодарна!

Александр изобразил улыбку.

— Не смею вас больше задерживать.

Когда её каблуки застучали у порога, он произнёс вслед:

— Я обещаю хранить вашу тайну!

Садясь в экипаж, Жанна свободно вздохнула. Раз император дал слово никому ничего не рассказывать, никто ничего и не узнает. Мари можно вообще не бояться. Всю оставшуюся жизнь она будет чувствовать себя виноватой. А граф Валицкий… Этот мошенник, если и догадался, кто продал ему бриллианты, тоже будет нем как рыба. Графине казалось, что тучи, собравшиеся над её головой, мирно рассеялись.