Невольный свидетель - Валерий Ильичев Страница 14

– Ничего, до свадьбы заживет.

С трудом выдавив стандартное утешение, Гурин, возле лестничной площадки оглянулся. Заметив, как Буров поспешно вошел в туалет, Гурин, повинуясь сыскному инстинкту, поспешил следом. Едва войдя в узкое полутемное помещение с умывальником и кабинками, он увидел Бурова, который снял повязку и старательно намыливал куском мыла палец с надетым на него массивным золотым перстнем. На миг смутившись, Буров счел нужным объяснить:

– Про вчерашний порез я наврал. Наткнулся вчера в комоде на колечко, привезенное мной с фронта. Решил примерить. Да не рассчитал размера. Поправился я в мирное время. С силой в кольцо палец протиснул, а он распух. А теперь не могу избавиться от проклятого фашистского орла. А носить перед людьми эту гадость стыдно. Ты не поможешь?

Гурин, молча кивнул, взбил побольше мыла и, не обращая внимание на стоны и ругательства Бурова, сумел стянуть перстень с пальца. Буров облегченно вздохнул:

– Спасибо, земляк. А то я, себя щадил и потихоньку перстень стягивал, боясь боли. С меня четвертинка.

– Предложение принимается. А перстенек у тебя приметный, с вмятиной над головой хищной птицы. Где достал такой?

– В конце войны перстенек ко мне прибился. Наша часть уже в боях не участвовала. Подвалил ко мне лейтенант из пехоты. Сообщил по секрету, что он со своими ребятами договорился с девчонками из санбата большой сабантуй устроить. Предложил этот перстень в обмен на тушенку и литр чистого спирта. Молил осуществить обмен. Очень уж надеялся в этот вечер на любовные утехи. Я ему выдал требуемое. Только к концу пира подъехали на «Виллисе» давние знакомые девчат парни с фронтовой разведки. Против них не попрешь. И остался лейтенантик при своих интересах. Ну а перстенек мне на память остался.

– Любишь, ты Буров, байки про фронтовых подруг травить. А украшение спрячь подальше от неприятностей. Все же фашистский знак у себя тайком хранишь. Ну, я пошел. Не забудь про обещанный магарыч.

– За мной не заржавеет. А тебя попрошу: не болтай лишнего про мой трофей. А то и в правду особисты объяснения потребуют.

И, спрятав перстень во внутренний карман пиджака, Буров покинул туалетную комнату. Немного выждав, следом за ним вышел Гурин. Он бы потрясен:

«Вот и все сошлось. Нинка сказала правду. Участвовал наш Буров в налете. Пойду опять к Петрову. Теперь он вынужден будет принять меры. Стоп! А как я объясню свое опознание перстня? Тогда придется сознаться, что вывез в обход закон из Германии золотой перстень, да еще через свою агентессу продал его зубодеру. Нет, придется мне повременить и добыть другие доказательства вины Бурова».

Так и не дойдя до кабинета начальника, Гурин повернулся и пошел прочь. Его собственная вина перед законом не давала возможности изобличить коллегу, замешанного в массовом убийстве. В голове Гурина рождались все новые варианты поиска доказательств вины Бурова. Но все они сводились к одному: надо поймать Борьку Земцова, опередив Бурова. Иначе, сыщик ликвидирует опасного свидетеля. Решив, как бы ненароком, выяснить, как далеко продвинулся Буров в поисках второго брата, Гурин зашел в соседний кабинет. Но Бурова на месте не было. Его напарник пояснил:

– Убежал недавно Буров, после телефонного звонка. Похоже, важное сообщение поступило. Буров даже в лице переменился, схватил пистолет и загнал патрон в ствол. Я предложил помощь, но он отказался. Сказал, что дело предстоит строго секретное. Думаю, пустяк. Ты же его знаешь: Буров любит из мухи слона делать, а затем с выгодой торгует несуществующими бивнями. Каждый пустяк представляет как подвиг.

В этот момент вбежал дежурный:

– Собирайтесь, ребята. Только что на углу Кривоколенного переулка была перестрелка. Нашего Бурова убили, преступник скрылся. Начальник велел всем туда подтянуться.

Гурин вместе с другими сыщиками поспешил на место происшествия. Буров лежал на спине с прострелянной грудью. Его открытые глаза бессмысленно смотрел вверх. Рядом валялся выпавший из обессиленной руки служебный пистолет «ТТ». До приезда следственной группы, Гурин успел обследовать карманы погибшего сыщика. Кроме служебного удостоверения и небольшой суммы денег ничего не обнаружил:

«Перстень убийца взял себе в память о возмездии убийцы брата. Кроме Борьки этого сделать было некому. Попробуем перехватить его на вокзалах. Если еще не опоздали».

Эксперт-криминалист, исследовав гильзы с места происшествия, дал заключение, что стреляли друг в друга Буров и его убийца с расстояния в семь метров из пистолетов «ТТ». Шансы у них были равные, но не повезло сыщику. Борьку Земцова так и не удалось найти. Он исчез и больше в Москве никогда не появлялся. Сибирь укрыла его надежно. Где он закончил свои дни неизвестно.

А Бурова похоронили с почестями, как офицера погибшего при исполнении служебного долга. Никакого золота в его доме не нашли. Скорее всего, он успел его передать одной из своих любовниц, работающих в комиссионном магазине. Начальник уголовного розыска Петров, на похоронах горячо и с надрывом говорил, что погибший в схватке с преступником Буров будет служить примером для молодых сотрудников. Гурину пришлось молчать об известных ему фактах. Через три года он тоже глупо погиб, выехав разбираться с обычным семейным скандалом. Пьяный мужик неожиданно всадил в него кухонный нож. После его смерти Нинку вызывали в 8 отделение милиции и предлагали продолжить секретное сотрудничество. Но она отказалась, сказав, что доверяла лишь Гурину, а с другими работать не хочет. Сыщики особо не настаивали, поскольку Нинка постепенно отдалилась от блатных компаний и нужной им информацией не располагала. Ей уже подходило к тридцати годам и она, внезапно для себя захотела обзавестись, как все ее ровесницы, нормальной семьей с мужем и детьми.

Ей повезло: однажды прямо на Арбате к ней подошел молодой мужчина. Представился моряком торгового флота с Дальнего Востока, сказал, что у него нет времени на ухаживания, поскольку он уже сегодня вечером покидает Москву и предложил лететь вместе с ним, обещав, зарегистрировать брак в первый же день прибытия во Владивосток. Мужик был симпатичный, одет прилично, хотя и попахивал спиртным. И Нинка, не долго думая, согласилась. Забежав в подвал за своими вещами. Быстро собрала свой нехитрый скарб и покинула опостылевшую ей своей непредсказуемостью столицу. Морячок не обманул. Нинка родила ему двух девочек. В Москве она долги годы не появлялась.

Власиха так и не дождалась приезда дочери с внучками. Она умерла внезапно от инфаркта, выронив во дворе из рук метлу. Деньги на похороны собирали всем домом. После кладбища устроили поминки прямо во дворе. Говорили о Власихе теплые слова. А старик Куфлевич громко каялся от лица всех жильцов, что при жизни не оказывали должного почета скромной труженице Власихе. Затем поминки плавно перешли в веселое гулянье с шутками и хоровым пением. Жильцы еще долго вспоминали коллективное прощание с Власихой, как яркое событие в их жизни.

Нинка на похороны матери не успевала и поэтому вообще не приехала. Но через много лет, находясь проездом в Москве, навестила старый двор. Их подвал переоборудовали в магазин, и мраморные ступеньки вели вниз навстречу ярким витринам с заморскими продуктами. Нинка внутрь заходить не стала. Ее прошлую жизнь уже ничего не напоминало. На какое-то мгновение ей даже показалось, что детские блатные компании, тюрьма, тайное сотрудничество с милицией были не с ней, а с другой молодой и неопытной девчонкой, приехавшей с матерью из деревни. И окончательно порывая с прошлым, она покинула изменившийся до неузнаваемости московский дворик.