Добрая фея с острыми зубками - Татьяна Сахарова Страница 14

Я нарыла в сумке кошелек и вытащила две стодолларовые банкноты. Менты опешили.

— Вы что, умом тронулись? Мы ж при исполнении! — Капитан изобразил гневную канцелярскую рожу. — Мы с лейтенантом вам не собачки на побегушках!

— Как хотите, — равнодушно ответила я. — Тогда мы сейчас же уезжаем отсюда на такси, а «Тойоту» заберет эвакуатор. На неделе вызовете меня повесткой в официальном порядке.

— Да вы… да я вас… — задохнулся от возмущения милиционер.

— А вот этого делать не советую. Должна вас уведомить, что являюсь вице-президентом серьезной компании. Один звонок — и через полчаса толпа лучших адвокатов города устроит в этом дворике образцово-показательный пикет. — Здесь я немного преувеличила, но зато капитан моментально уяснил ситуацию.

— Но это же чистой воды шантаж!

— Боже меня упаси! Это — никакой не шантаж, а менеджмент! Знаете, есть такая наука об управлении. С ее помощью можно эффективно организовать любой рабочий процесс. В результате вы уже сегодня получите свидетельские показания, а нам достанется одежда и ключи от нашего автомобиля. И, кстати, непритязательная блузочка и босоножки обойдутся максимум долларов в пятьдесят-шестьдесят, так что здесь еще останутся приличные чаевые. — Я демонстративно пошуршала стодолларовыми бумажками. — Кстати, это уже называется мотивация, не правда ли, лейтенант? — Тот просверлил глазами банкноты и с опаской поглядел на начальника.

— Очень умная, да? — для проформы огрызнулся капитан, впрочем, уже без прежнего пыла.

— Да нет, что вы… Просто чуточку образованная.

— Ладно, Платонов, бери деньги и дуй за покупками, — мрачно отдал указания лейтенанту старший по званию.

Тот покорно выдернул из моих пальцев купюры и робко уточнил:

— Товарищ капитан, но где же я в половине девятого вечера куплю вещи? Все рынки и магазины давно закрыты.

В этом он прав. Оба вопросительно взглянули на меня. Я озадачилась.

— Тут неподалеку есть большая транспортная развязка, — неожиданно напомнила о своем присутствии Антонина. — Там в переходе бабки всяким китайско-турецким ширпотребом допоздна торгуют. Товар, конечно, дрянной, но сейчас нам любой сгодится.

— Уверены? — усомнился капитан.

— Абсолютно. Вон в том доме, — секретарша указала рукой на хрущевку по соседству, — родители моего мужа живут, так что мне в этих краях часто бывать доводилось.

— Так, лейтенант, — скомандовал «главный», — и на покупки, и на больницу у тебя от силы минут сорок. Надеюсь, раньше наши опера осмотр в квартире не закончат. Бери машину с водителем, и одна нога здесь, другая — тоже здесь. — При этом он довольно хмыкнул. Ничуть не сомневаюсь, что ушлый мент прикинул, что китайское барахлишко в подземном переходе потянет скопом долларов на двадцать, следовательно, размер мотивации возрастает.

На том и порешили. Лейтенант уточнил наши физиологические параметры (Антонина с прискорбием выдала свой — сорок первый! — размер ноги), и он ветром унесся отрабатывать мои свидетельские показания и собственную мотивацию.

В течение получаса капитан усердно конспектировал подробности обнаружения трупа в квартире. Черный Бандит вертелся неподалеку, как наглядное подтверждение моего рассказа. Опаленная шерсть на его левом боку убедила милиционера в том, что это именно тот кот, душераздирающие вопли которого заставили нашего юриста потянуть ручку злополучной двери. Пока я детализировала недавние события, в моей голове упрямо копошилась мысль: что, интересно, делал мой драгоценный папочка в нескольких кварталах от места происшествия? Подозреваю, что его любимая парикмахерская, равно как и фитнес-центр, находится на весьма большом расстоянии от этого хрущевского «рая». И еще он зачем-то соврал мне тогда, что подъезжает к дому.

Переписав данные моего паспорта (благо я имею привычку носить главный документ с собой), капитан неожиданно спросил:

— А по какой, собственно, причине вы, Анна Дмитриевна, оказались здесь вместе со своим юристом? Не думаю, что интересы вашей инвестиционной компании распространяются на местную недвижимость.

Вопрос застал меня врасплох. Благо, по причине наступивших сумерек милиционер не заметил, как вытянулась моя физиономия. Пристойную версию своего пребывания в сыром и вонючем поле я заранее не продумала. Ну не дура ли! Должна ведь была сообразить. Не рассказывать же теперь ему про странные конверты с фотографиями и назначенную встречу с убитой женщиной. Ведь мне до сих пор даже фамилия ее неизвестна.

— Э-э-э… — потянула я время, — пони-и-маете, мы здесь оказались абсолютно случайно…

— Ну, я же вам уже сказала, — вдруг вклинилась Антонина, до этого сидевшая рядом тише мыши, — вон там живут родители моего мужа! — Для убедительности она еще раз ткнула пальцем в соседний дом.

— И что с этого? — нахмурился капитан.

— Тут скверная история получилась, — продолжила секретарша с честными широко распахнутыми глазами, — мой муж от меня сбежал.

— При чем здесь ваш муж? — Милиционер нетерпеливо забарабанил пальцами по поверхности стола. Я же полностью потеряла дар речи и тихонько молилась про себя, чтобы Антонина не брякнула чего-нибудь лишнего.

— Муж не просто сбежал, он вывез из моей квартиры все ценные вещи. Приехал с двумя дружками…

В общем, нет у меня теперь ни холодильника, ни телевизора, ни музыкального центра. Обидно, что все это мы покупали вместе и зарабатывали практически одинаково. — Антонина глубоко вздохнула и перевела дыхание. — Все имущество этот паразит перевез сюда к своим родителям. А я случайно пожаловалась на свои беды Анне Дмитриевне, и она чисто из женской солидарности взялась восстанавливать справедливость. Поэтому мы приехали сюда вместе с юристом. Я замешкалась возле машины из-за порвавшейся босоножки, а Анна Дмитриевна и Анатолий Эдуардович заскочили не в тот подъезд… То есть даже в подъезд они заскочили правильный, в четвертый, но дом перепутали. А потом кто-то закричал: пожар! Началась паника, я растерялась…

— Значит, родители вашего мужа живут в соседнем доме в четвертом подъезде? — недоверчиво переспросил капитан, делая пометку в своем блокноте.

— Совершенно верно, можете хоть сейчас проверить. Пятый этаж, квартира налево, номер я не помню, — выпалила секретарша. Мамочки, надеюсь, родственники Антонины и вправду обитают именно там. В противном случае мне придется по полной программе расхлебывать ее лжесвидетельство.

— Это не к спеху, — пробормотал капитан. Больше ничего полезного мы сообщить не смогли.

Во дворе уже изрядно стемнело, когда из знаменитого подъезда появились пять человек: двое в форме и трое в гражданском.

— Вот и наши опера. Как, мужики, накопали что-нибудь в квартире? — окликнул их капитан.

— Ничего. Что не сгорело, то пожарники водой смыли… А на лестнице все жильцы затоптали, — невесело поведал один из «гражданских», приблизившись к нам. — А где Платонов? И транспорт наш куда подевался?