Коронованный череп - Фергюс Хьюм Страница 14

«Деньги не приносят счастья!»

Сэр Ганнибал быстро понял, что эта пословица, безусловно, верна, по крайней мере, в его случае. С тех пор, как он прибыл из Африки, чтобы обосноваться в Санкт-Эвалдсе, его жизнь была довольно спокойной, несмотря на вечные неприятности с деньгами. Но теперь именно то, что неприятности были устранены, вынесло его в бурный водоворот событий. Сплетни, как и предсказывала мисс Уорри, раздули обвинения в его адрес. Среди местных жителей росли подозрения в том, что старый аристократ и впрямь был замешан в убийстве.

Конечно, никто не был достаточно смел или нагл, чтобы выйти и открыто обвинить сэра Тревика. Случись это, баронет мог бы положить конец скандалу прямым отрицанием своей причастности к убийству.

Вместо этого люди шептались о том, как кстати пришлась Тревику смерть миллионера, подарившая ему приличный доход. В чайных салонах, в гостиных замужних дам, в трактирах и на перекрестках — везде обсуждали сэра Ганнибала. Никто не был в состоянии объяснить, каким именно образом он мог оказаться причастен к преступлению, так как всем было известно, что во время убийства баронет находился на ярмарке. Поэтому начались толки о сообщнике, которому баронет приказал скатить камень на шоссе, а если жертва переживет аварию, завершить дело при помощи револьвера. Мотив преступления был очевиден: наследство. Ни для кого не было секретом, что Ганнибал отчаянно нуждался в деньгах.

— Все это ерунда, — объявила мисс Энн Стреттон, которая, несмотря ни на что, защищала аристократа. — Сэр Ганнибал просто не способен на такое злодейство.

Она сказала это господину Пенрифу — не совсем подходящему слушателю для подобных откровений, так как Ральф явно ревновал ее к баронету.

— Не понимаю, почему вы считаете, что он не способен на убийство, — угрюмо прорычал Пенриф. — Любой бы сделал подобное ради денег.

— Не стоит всех судить по себе, — с презрением произнесла мисс Стреттон.

— При чем тут я? Все знали, что он в отчаянном положении. Впрочем, я понимаю, почему вы его защищаете. Вы же собираетесь выйти за него замуж!

— Это он хочет жениться на мне, — девушка довольно рассмеялась. — Но я не совсем уверена, что приму его предложение.

— Энн, вы отлично знаете, что я люблю вас.

— Мой дорогой Ральф, вы бываете очень милы и к тому же неплохо выглядите. Но все-таки у вас очень мало денег, и ваша мать не склонна сдавать свои позиции. Она — хозяйка вашего дома.

— Она сделает все, как вы пожелаете, если вы выйдете за меня замуж, — объявил молодой человек.

Мисс Стреттон покачала головой.

— Ваша мама не любит меня, — таков был ее ответ. — Она всякий раз радуется, когда я ухожу от вас. Я всего лишь бедная художница, но она считает меня недостаточно хорошей, чтобы быть достойной носить фамилию Пенриф.

— Но я-то думаю, что вы более чем достойны! Мисс Энн Стреттон, вы должны выйти за меня замуж.

— Нет. То есть… Я не могу дать вам ответ сейчас.

Господин Пенриф побелел от ярости:

— Значит, вы хотите выйти замуж за старика?

— Он не так уж стар и отлично сохранился. Кроме того, Ральф, у него доход шестьдесят тысяч в год.

— К тому же он — убийца.

— У вас нет права так говорить, — резко ответила Энн.

— Я буду говорить, что хочу и когда хочу.

— Как грубо! Да уж, хорошим же мужем вы бы мне были!

— Нет! Нет! Вы меня не так поняли, — только теперь Пенриф осознал, что зашел слишком далеко. — Можете поправить меня, если хотите, но я не думаю, что вы и в самом деле мечтаете выйти замуж за этого старика. Нам с вами будет хорошо вместе. Мы будем счастливы.

— Гм… Я в этом не так уверена, — ответила девушка. Но, не желая прогонять его и лишаться запасного варианта, она добавила: — Простите, но я пока не могу дать вам ответ.

— Вот как, — проворчал Ральф. Его обычно красное лицо стало и вовсе алым. — Вы выйдете за меня замуж, если сэр Ганнибал откажет вам!

— Что вы хотите этим сказать? — резко спросила Энн. — Позвольте мне заметить, господин Пенриф, — неожиданно ее тон стал совсем официальным, — что я не та женщина, которой можно отказать. Сэр Ганнибал хочет на мне жениться. И у меня есть тому доказательства, — и тут ее рука скользнула в карман платья.

Господин Пенриф проследил за ее движением.

— Он написал вам письмо? — спросил он настороженно.

— Может быть, — неопределенно ответила девушка. — Во всяком случае, я пока не решаюсь принять его предложение, — она, скривившись, посмотрела на влюбленного молодого человека. — Конечно, я могла бы стать миссис Пенриф, но лишь на определенных условиях.

— Условиях! — молодой человек уставился на свою возлюбленную с открытым ртом.

Энн положила на его руку свою миниатюрную ладонь.

— Мой дорогой Ральф, — продолжала она серьезным тоном, — о сэре Ганнибале ходит много разных слухов, которым я не верю ни на минуту. Я слышала, что вы говорили о нем разные гадости. Однако если вы желаете, чтобы мы оставались друзьями, я попрошу вас держать язык за зубами.

— Вот, значит, каково ваше условие? — проговорил господин Пенриф, и лицо его побледнело от гнева. — Ну что ж, я расскажу правду о сэре Ганнибале в полиции. Тогда его повесят, а вы станете моей женой.

— Значит, вам есть что сказать?

— Не сомневайтесь! Я знаю, что вы намерены выйти за него замуж, я же решил, что этого не допущу. Энн, он убийца!

Энн Стреттон ахнула:

— Как вы можете так говорить? Что вам известно?

— Я знаю парня по имени Полуин…

— Это слуга сэра Тревика!

— Да. Так вот, этот Иосия Полуин говорил, что сразу после того, как мы — вы и я — покинули праздник, сэр Ганнибал уехал куда-то на мопеде.

— Смешно! Вы ехали так медленно, что мы бы непременно встретились с ним на дороге.

— Нет, потому что он поехал другой дорогой.

— Все равно он не мог проехать туда так, чтобы его никто не видел, — сухо заметила Энн.

— А Полуин утверждает, что Тревик именно так и сделал. Сел на мопед и уехал, оставил дом и покатил в сторону карьеров. Именно тех карьеров, что неподалеку от места преступления, — тут Ральф ехидно усмехнулся. — Так что я считаю, что сэр Ганнибал отправился туда и убил господина Боуринга, потом развернул мопед и вернулся на праздник до конца вечера. Он легко мог обернуться в полчаса, а то и еще быстрее.

— Я в это не верю, — объявила мисс Стреттон. — И я попрошу вас: не трогайте сэра Ганнибала. Он мой друг, и я не дам его оклеветать.