Точка Боркманна - Хокан Нессер Страница 14

– Ах да, у вас ведь есть лагерь беженцев под Таублитцем, – вспомнил Ван Вейтерен.

– Именно. Пару лет назад эти типы начали выступать, а в ноябре прошлого года одна компания вышла за рамки… сожгли дотла два барака. Я засадил восьмерых.

– Отлично, – кивнул Ван Вейтерен.

– Представь себе, четверо из них сейчас заново отстраивают эти бараки. Вместе с беженцами. Им предложили выбрать – два года тюрьмы или общественно полезные работы. Чертовски толковый судья. Его зовут Еенрих Еейне – как великого поэта. И теперь они многое осознали.

– Впечатляет, – проговорил Ван Вейтерен.

– Я тоже так думаю. Похоже, из кого угодно можно сделать человека, надо просто задаться этой целью… хотя оставшиеся четверо выбрали тюрьму.

– Ты собираешься уйти на пенсию первого октября – при любом повороте дел? Руководство не собирается продлить твой срок?

Баусен фыркнул:

– Понятия не имею. Пока, во всяком случае, со мной никто на эту тему не разговаривал… они наверняка надеются, что ты быстренько распутаешь это дело, так что они смогут отблагодарить меня за безупречную службу в срок и надлежащим образом. Кстати, я тоже очень на это надеюсь.

«Да и я бы не против», – подумал Ван Вейтерен. Он поднял бокал и огляделся. Баусен освободил стол и постелил скатерть, но в остальном все было, как и в прошлый раз, – горы книг, журналов и прочего хлама, ползучие стебли роз и неухоженный сад, приглушающий все посторонние звуки и впечатления; временами возникало ощущение, что ты переместился в мир Грина или Конрада. Заросли мангровых деревьев в устье реки на еще неизученном континенте. Сердце тьмы. Пара тропических шлемов, баночка с таблетками хинина и москитная сетка дополнили бы картину… однако он сидит в самом центре Европы. В маленьких игрушечных джунглях, омываемых европейским морем.

Ван Вейтерен пригубил напиток с мягким запахом корицы и испытал удовлетворение.

– А твоя жена?.. – спросил он. Рано или поздно этот вопрос все равно пришлось бы задать.

– Умерла два года назад. Рак.

– А дети?

Баусен покачал головой.

– А ты? – спросил он.

– Развелся. Тоже примерно пару лет назад.

– Понимаю, – проговорил Баусен. – Ты готов?

– К чему?

Баусен улыбнулся:

– К небольшой экскурсии по подземелью. Хочу показать тебе свою сокровищницу.

Они опорожнили бокалы, и Баусен повел его в подвал. Вниз по лестнице, мимо котельной и кладовок, также заполненных хламом – старые велосипеды, сломанная мебель, отслужившая свое бытовая техника, заржавевший садовый инструмент, бутылки, рваные ботинки и сапоги…

– Все руки не доходят отделаться от этого, – пробормотал Баусен. – Береги голову! Здесь низкий косяк.

Спустившись еще на несколько ступеней и преодолев узкий проход, где пахло землей, они очутились перед мощной деревянной дверью, запертой на два засова и висячий замок.

– Здесь! – гордо произнес Баусен. Он отпер дверь и включил свет. – Такого ты еще не видел!

Распахнув дверь, он пропустил Ван Вейтерена вперед.

Вино. Целый винный погреб!

В темноте Ван Вейтерен различил матовый отсвет бутылок, сложенных штабелями вдоль стен. Ровными рядами от пола до потолка. Вне всяких сомнений, тысячи бутылок. Он вдохнул ноздрями затхлый воздух подземелья.

– Ого! Вы выросли в моих глазах, господин полицмейстер. Это ведь, как ни крути, высочайшее проявление цивилизации.

Баусен с довольным видом засмеялся:

– Именно! То, что ты видишь перед собой, будет моим главным занятием, когда я выйду на пенсию. Я подсчитал, что если ограничиваться тремя бутылками в неделю, то запасов хватит на десять лет… а больше мне, пожалуй, и не надо.

Ван Вейтерен кивнул. «Как я сам до этого не додумался? – подумал он. – Начну копать, как только вернусь домой».

Правда, могли возникнуть некоторые проблемы в связи с тем, что он жил в многоквартирном доме, – но, может, начать с закупок? А потом на длительный срок арендовать дачный участок или что-нибудь в этом роде? Он решил обсудить это с Рейнхартом или Доригосом, как только вернется домой.

– Выбирай две для нас с тобой, – сказал Баусен. – Предлагаю взять белого и красного…

– «Мерсо», – откликнулся Ван Вейтерен. – Белое «Мерсо» – есть у тебя такое?

– Пара дюжин найдется. А красное?

– Отдаю этот вопрос на усмотрение руководства следствием, – сказал Ван Вейтерен.

– Хорошо… ну что ж, тогда я выбираю «Сент-Эмильон» урожая семьдесят первого года. Если господин комиссар не возражает.

– Думаю, с некоторыми усилиями смогу себя заставить.

– Прекрасный вечер, – констатировал он пару часов спустя. – Хотелось бы, чтобы в жизни находилось побольше места для таких удовольствий… вкусная еда, интеллектуальное общение, изысканные вина и вот такой сыр. – Он облизал пальцы и откусил от ломтика груши. – А что с меня за все это причитается?

Баусен хохотнул с довольным видом:

– Ты разве до сих пор не понял? Поймай Палача, черт побери, чтобы я мог состариться достойно.

– Я так и знал, что все это неспроста, – проговорил Ван Вейтерен.

Баусен вылил в бокал последние капли бордо.

– Не волнуйся, – сказал он. – Под занавес закруглим наш ужин виски с содовой. Ну так что?

– Хм… – пробормотал Ван Вейтерен. – Давай сперва обсудим твои размышления. Ты ведь наблюдал все это с самого начала.

Хозяин дома кивнул и откинулся на спинку стула. Сбросив ботинки, положил ноги на ящик со стеклянными банками. Некоторое время он шевелил пальцами, будто это помогало ему думать.

– А черт его знает, – произнес он через минуту. – У меня в голове так много зацепок и случайных ниточек, что я даже не знаю, за какую из них потянуть… сегодня я весь день ломал голову над тем, есть ли вообще какая-нибудь связь.

– Поясни свою мысль! – попросил Ван Вейтерен.

– Само собой, мы имеем дело с одним и тем же злоумышленником, я исхожу из этого… хотя бы простоты ради. Один и тот же убийца, один и тот же метод, одно и то же оружие. Но связь между жертвами – вот тут я начинаю сомневаться… опасаюсь, что мы найдем что-то, за что зацепимся лишь потому, что ничего другого нет… что они вместе ездили в турпоездку на Сицилию в восемьдесят восьмом году, или лежали в одной и той же больнице в октябре семьдесят девятого либо что-нибудь подобное.

– Говорят, что два человека всегда пересекают след друг друга, – кивнул Ван Вейтерен.

– Да, примерно так и есть… и тот факт, что их пути где-то пересеклись, сам по себе ничего не значит. Может, и значит, но это совершенно не обязательно.