Опасная связь - Марина Серова Страница 14

Я толкнула калитку.

Но смогла сделать по тропинке к дому только один-единственный шаг.

Из зарослей мальвы выскочила огромная овчарка с оскаленной пастью.

Угрожающе рыча, собака преградила мне путь.

Я сделала вид, что собираюсь повернуться и уйти.

Но псина оказалась не из простых.

Овчарка настолько недвусмысленно дала мне понять, что не допустит и моего отступления, что я решила не испытывать терпение данной службы безопасности, представшей передо мной в собачьем облике.

Рычание было услышано в доме.

Из открытого окна выглянуло сморщенное женское лицо в седых кудряшках.

— Кто там пришел, Малышка? Проводи гостью в дом. Только аккуратно.

Псина, чье имя так не соответствовало ее размерам, подскочила ко мне.

Толкая мокрым носом в коленку, Малышка буквально подвела меня к входной двери.

Дождавшись, пока меня впустят в дом, Малышка одним прыжком вернулась на исходную позицию — в заросли садовых цветов.

Хозяйке дома было лет семьдесят — семьдесят пять.

Сухонькая старушка с добродушным выражением лица выжидающе смотрела на меня.

Я решила, что не стоит разыгрывать перед ней комедию, и попробовала начать разговор начистоту.

— Марина Ивановна? Я говорила с вами по телефону минут пятнадцать назад. Не могли бы мы кое-что уточнить?

— Почему бы и нет? — спокойно ответила старушка. И она отстранилась, пропуская меня в свои покои.

Преклонных лет настенные часы-ходики с кукушкой мерно отсчитывали время, семь слоников выстроились по росту на комоде, стол был покрыт чистой скатертью с кружевами — тихое старообразное жилье.

При чем тут «досуг по телефону»?

На клеенке стола с коричневыми розами лежали карты.

— Гадаете? — кивнула я на колоду.

— Балуюсь… — смущенно махнула рукой старушка. — Вроде не к лицу мне…

— Это почему же? — удивилась я.

— Я ж партейная, — со стеснением пояснила Марина Ивановна. — КП РФ то есть.

— А что, у вас в уставе этот пункт отдельной строкой прописан?

— Вроде нет, — осторожно ответила Котельникова.

— Ну так в чем же дело! — ободрила я смущенную бабулю. — Хотите, покажу вам, как гадают по колоде Таро? Слышали, наверное?

— Конечно, — оживилась Марина Ивановна. — Еще девчонкой помню, как моя прабабушка, царство ей небесное, раскладывала такие длинные узкие карты с загадочными картинками. Потом в «Науке и религии» про это самое читала. Но встречать живьем пока не приходилось.

— У меня с собой, — похлопала я по сумке, как заправский алкоголик, извещающий томящихся коллег о наличии у него вожделенной пол-литры.

Марина Ивановна оказалась на редкость способной ученицей.

Она даже высказала вслух мысль: не бросить ли ей работу на телефоне и не переквалифицироваться ли в гадалки?

Я радостно поддержала ее инициативу.

Торжественно преподнеся ей в дар колоду Таро, я пообещала выслать необходимую литературу.

Через полчаса мы уже мирно попивали чаек в гостиной.

Марина Ивановна потчевала меня вареньем, изредка прерываясь на телефонные звонки.

Звонили, разумеется, клиенты фирмы «Все для вас».

Марина Ивановна всем назначала время и место — около входа в городской сад.

После этого она перезванивала начальству, сообщая об очередном клиенте.

И этот номер телефона мне удалось подсмотреть.

— Вы, кажется, удивлены, милочка? — ласково улыбнулась Котельникова. — Думаете, небось: с чего бы это бабуле такой работой заниматься? А вы не торопитесь меня осуждать.

Не без труда я заверила Марину Ивановну, что у меня и в мыслях такого не было.

— Я, милочка, прожила долгую жизнь и много чего повидала, — начала бабушка, сложив руки на коленях. — И голод, и холод, и красных, и белых, и зеленых. Теперь вот — голубых и розовых.

Марина Ивановна хохотнула удачной шутке и, внимательно посмотрев на меня, сказала:

— А вы сами, чай, не из этих будете? Или — нормальная? Впрочем, какое мне дело! Мне ли вас судить?! Я просто подрабатываю к пенсии и кое-что откладываю.

Она отхлебнула чаю и, нагнувшись ко мне поближе, пояснила:

— Есть у меня тайная мечта — к еврейцам съездить, по святым местам пройтись. Я, хоть и член партии, но верующая. Так что если вы из какой-нибудь новой полиции нравов, то милости прошу к начальству, а с меня взятки гладки. Я — наемная трудсила, и не более того.

Бабушка начала волноваться.

Пора вставить словечко в ее проникновенную речь.

— Я ничего не имею ни против вас, ни против того, чем вы занимаетесь… — заверила я ее. — Но, согласитесь, Марина Ивановна, ведь люди встречаются разные, вам это должно быть хорошо известно — вы прожили такую долгую жизнь!

Котельникова с радостью закивала.

— Так вот, — продолжала я, сосредоточенно подыскивая слова, — специфика вашей работы настолько тонкая, что следует стараться избежать… нежелательных явлений. Скажем, кто-нибудь из ваших клиентов вдруг начнет вести себя не очень пристойно… Тогда…

— Тогда…

Старушка задумалась.

— Тогда, наверное, сотрудники фирмы проведут с ним воспитательную беседу, — предположила она.

— Неплохо. Но я не уверена, что эта беседа заканчивается для всех хорошо.

— Что вы имеете в виду? — встревожилась Марина Ивановна.

— Судьбу одной дамы, например. Она занимала довольно видное положение в городе…

— Ах, вот оно что, — протянула старушка. — Вы про Устинову…

— Да-да, — радостно подхватила я, не веря своей удаче. — Раиса Михайловна ведь пользовалась услугами вашего предприятия?

— Еще бы! — тут же отозвалась Котельникова. — Постоянная клиентка, можно сказать. Постойте, постойте…

Старушка сморщила лоб, припоминая дату.

— Уж почитай полгода, как ей предоставлялась скидка. Так-то вот!

— Часто, выходит, пользовалась…

— Вот именно! И все девочек ей подавай!

Марина Ивановна нагнулась ко мне совсем близко и прошептала:

— И ладно бы девочек — невелика прихоть. Тем паче в наших местах это как бы и заведено…