От судьбы не уйдешь - Марина Серова Страница 14

Лара многозначительно кивнула, вздохнула и, похоже, смирилась:

— Только вы, Татьяна Александровна, уж побеспокойтесь, чтобы все, как говорится, было… — Она не закончила, но по ее умоляющему взгляду и интонации я и так все поняла.

— Обязательно. Не волнуйтесь. Вы будете в безопасности. Пока о ваших наблюдениях знаю только я. А после моего звонка будет знать еще максимум два человека, но им можно полностью доверять. О чем я вас, собственно, и попрошу. Пожалуйста, расскажите все как было, в подробностях. Хорошо? — Лара несколько обреченно кивнула.

Так. А теперь — нужно позвонить Кире. Интересно, во сколько, по показаниям экспертизы, наступила смерть Старцева? Где же носит эту несносную Ляльку? Придется, видимо, говорить с Борисовым самой… Посмотрим, посмотрим… Я сказала Ларе, что мне нужно позвонить. Она тут же полезла в сумочку и достала мобильник. Я поблагодарила и набрала сначала номер Северцевой. Той, конечно же, на месте не оказалось. Чего и следовало ожидать. Набрала номер Кири. Киря, чего тоже следовало ожидать, по всем законам жанра, по крайней мере, оказался на месте.

Я попросила Кирю выполнить одну мою деликатную просьбу: оказать услугу мне и заодно следствию — принять госпожу Никерову, выслушать и записать ее показания, но так, чтобы об этом никто и ничего не узнал. А также передать показания только лично в руки Северцевой, если она, конечно, сегодня намерена появиться в его поле зрения. С тем, разумеется, учетом, что сначала с Борисовым поговорю я.

Киря практически не упрямился. Пробормотал извечное свое «Эх, Татьяна, Татьяна…» и согласился встретиться с Ларой через полчаса где-то в этом же районе. Место встречи — Кирина «шестерка».

Я поблагодарила Кирю, передала сведения и телефон Ларе и предложила проводить ее к месту встречи, чему, Лара, похоже, была только рада. Когда мы наконец вышли с балкона, в квартире остались только Лукашов и Наташа, которые о чем-то оживленно переговаривались, пока мы не показались на кухне, где и шла беседа. При закрытых дверях. Их разговор мгновенно прервался, они оба уставились на нас, не скрывая своего удивления.

— Извините, — улыбнулась я. — Мы вот с Ларой заболтались. Мы обе, надо признаться, знатные собачницы.

— Вот как? — Лукашов выразительно приподнял бровь. — Не знал, Таня, что вы еще и собачница. Вдобавок ко всем своим увлечениям… — Сказал многозначительно. Я обезоруживающе улыбнулась и кивнула. Да, мол, «я еще и на машинке вышивать умею».

— Замечательно, — почему-то сказала Наташа.

Лара несколько помялась и, бросив взгляд на настенные часы, который почему-то перехватил Лукашов и прищурился, сказала:

— Пора. Мне…

— Да, да, — словно спохватившись, сказала я. — И мне тоже. Мне бы хотелось с вами поговорить, Андрей, но… Если позволите, несколько позже…

Андрей как-то уж совсем многозначительно посмотрел на меня и коротко кивнул.

— Помните, я — в вашем распоряжении. Мой телефон у вас есть. Звоните.

Я подумала, что он наверняка уже знает, что я была в «Граале», значит, уже готов… Жаль… Очень жаль, что меня опередили… Тут я вспомнила про Борисова и решила поторопиться, пока и тут меня тоже кто-нибудь не успел опередить. Прежде чем выйти, я, словно ненароком, бросила:

— Я вижу, все гости уже разошлись… Мне бы, если позволите, надо записать координаты Соловьевых. Все-таки нужно и с ними побеседовать. Да и с Борисовым… — Последняя моя фраза почему-то произвела на Лукашова явно неприятное впечатление, поскольку он брезгливо сморщил нос и сверкнул на меня глазами.

— А вы разве не знаете его координаты? — язвительно осведомился он.

Я прямо задохнулась от негодования, чуть было не влепила ему пощечину за то, что, к моему великому стыду, залилась краской. Ах, нахал! Ну ладно, господин хороший, я вам этого так просто не оставлю… Я буду мстить, и месть моя будет ужасной… Посмотрим, как вы будете себя вести, когда я вам задам вопросик о… Остынь, Таня, остынь… Я с помощью титанических усилий натянула на лицо весьма безмятежное выражение и сказала даже не дрогнувшим голосом:

— Вы знаете, Андрей, не знаю. Он не успел мне их оставить. Кстати, где же он?

— Надо полагать, повез Веру. — Мы с Лукашовым почему-то вели себя так, словно, кроме нас, в комнате никого не было, да еще и смотрели друг на друга так, словно были друг другу смертельными врагами, никак не меньше. В общем, вели себя весьма вызывающе. Однако ни Наташа, ни мнущаяся в дверях Лара этого как будто не замечали. Может, и мне казалось только? Но нет! Лукашов действительно смотрел на меня с вызовом, о чем свидетельствовал его воинственно выдвинутый вперед подбородок.

Тут вмешалась Наташа, видимо, и до нее наконец дошло, что пауза, скажем так, несколько затянулась. Наташа сказала:

— Таня, запишите координаты Соловьевых. Ну, и Олега тоже.

— Да, да, конечно. — Я вытащила из сумки записную книжку. Наташа продиктовала адреса и телефоны, я их записала. — До свидания, — попрощалась я с Лукашовым.

— До скорого свидания, — поправил он меня.

— Я вас провожу, — сказала Наташа и вышла со мной в прихожую. Уже у дверей, когда Лара вышла на лестничную клетку, а я еще была в квартире, Наташа, тронув меня за локоть, придвинулась ко мне и спросила отчего-то шепотом: — Таня, а вы не прочли еще Сережину тетрадь?

Тетрадь! Елки! Да я ведь о ней просто забыла! Она так и лежит у меня в машине!

— Еще нет, — тихо ответила я. — Но собираюсь. Обязательно прочту. — Она вздохнула и кивнула. — А вы? Вы подумали над моей версией?

— Я думаю… — Наташа спрятала глаза. — Я позвоню вам вечером. Хорошо? — Я кивнула и ретировалась.

Первым делом я посадила Лару в свою машину и направилась к перекрестку, на котором, судя по часам, ее уже должен был ждать Киря. Так, собственно, и оказалось. Я передала Лару, так сказать, с рук на руки, еще раз поблагодарила Кирю и, сверившись по записной книжке, поехала в Кировский район, где проживал, судя по Наташиным данным, Борисов.

По дороге я попыталась собрать свои то и дело разбегающиеся мысли в кучу, что называется. Итак, собственно, кого же нам искать? Точнее, какой человек (да позвольте, человек ли? Зверь, а не человек!) мог бы такое со Старцевым сотворить?! Меня, признаться, очень смущали эти семь ножевых ран… Я даже периодами впадала в настоящее уныние, поскольку казалось, что это дело мне не раскрыть.

С какой стороны ни возьмись, все как-то непонятно. Движется с большим, я бы сказала, скрипом. Уже вот второй день перевалил за половину, а у меня ни одной мало-мальской зацепки. Да чего там! Ни одной версии. Особенно же способ…

Ну скажите, ну кто такое сотворить мог?! Ну к чему все эти садистские штучки? У нас что, кровавый маньяк объявился? Ясно — не дело рук братков. Да и вообще… Нет. Всякий раз, вспоминая о способе, которым покойный был отправлен к праотцам, я начинала паниковать. Мой светлый разум буквально цепенел, не мог одолеть такую задачу. Ну не могла я уразуметь, кто, зачем и почему прибегнул к этому жуткому способу.