От греха подальше - Марина Серова Страница 14

Вольдемара пока нигде не было видно, и я для разминки ставила какую-то мелочь то на «красное», то на «черное». Таким образом и развлекалась, время от времени посматривая по сторонам. И даже немного выиграла.

Сравнивая казино у нас и на западе, я давно пришла к выводу, что это совершенно разные заведения, несмотря на то что называются они одинаково. За границей основную публику, посещающую подобные места, составляют жизнерадостные, уверенные в себе леди и джентльмены, желающие развлечься, немного пощекотать себе нервы и проиграть сотню лишних долларов. У нас же в казино ходят не за этим. Нашу публику можно поделить на две неравные части. Первая, немногочисленная категория посетителей — толстые, скучные, чаще всего нетрезвые отцы семейств, которых, в принципе, не может расстроить проигрыш в несколько тысяч и не обрадует самый крупный выигрыш. Непонятно, зачем они вообще сюда приходят. Судя по их тоскливым лицам, это давно превратилось для них в утомительную еженедельную обязанность. Выпив свою дозу и отсидев положенные часы, они, тяжело дыша, поднимаются из-за столов, чтобы за порогом казино тут же рухнуть на заднее сиденье «шестисотого» «Мерседеса» и позволить увезти себя к жене и детям.

Большая же часть завсегдатаев казино приходит сюда, накопив небольшую сумму, в надежде сорвать куш. Многие играют на последние, с кровью оторванные от семейного бюджета гроши, и это уже безнадежные люди, которые не успокоятся до тех пор, пока не проиграют последнюю рубаху.

Но сегодня даже эти категории посетителей были представлены очень слабо. Помимо женского пола, в казино тусовались несколько мальчиков из приличных семей с подругами из семей менее приличных, места за карточными столами заняла небольшая, но тесная группа деловых людей, по моим наблюдениям, не столько игравших, сколько обсуждавших свои «гешефты». Было в зале и несколько истуканов, часами не отходивших от игровых автоматов. Интересных людей в казино я не обнаружила. Экзотическое исключение представлял собой тощий немолодой еврей с рыжей бородой и красными воспаленными глазами. Он был похож на растратчика.

Играя по своей, одному ему известной системе, он страшно волновался, ни на секунду не отрывал взгляда от игрового стола и постепенно становился все печальнее. Ему категорически не везло. Недалек был тот час, когда, проиграв последний рубль, этот человек, уставившись в одну точку, находящуюся за пределами нашей реальности, покинет навсегда не только казино, но, возможно, и этот мир. Ко всему привыкший крупье смотрел на него с некоторой долей сочувствия.

Внимательнее приглядевшись к представительницам своего пола, я, объективности ради, отметила нескольких смазливых девиц, а одну из них рискнула бы даже назвать хорошенькой. Но, поглядев на них глазами Вольдемара, исключила всякую возможность конкуренции с их стороны.

И не ошиблась.

Появление Вольдемара не прошло незамеченным для публики. Метрдотель, или как он тут называется, ринулся к нему чуть ли не с распростертыми объятиями, несколько девочек постарались попасть в его поле зрения.

Проходя по залу, Вольдемар небрежно кивнул паре своих знакомых, на несколько мгновений задержался у стойки бара и, обменяв наличность на фишки, вскоре оказался за нашим столом.

Сделав вид, что абсолютно поглощена игрой, я не поднимала глаз от рулетки. Теперь я ставила не только на «красное» и «черное», но уже на четыре, два и даже на отдельные числа. Проиграв, я сокрушенно вздыхала, а выиграв, радостно вскрикивала. Когда я, неожиданно поставив на 8, отхватила довольно кругленькую сумму и позволила себе взглядом победителя окинуть стол, то с удовлетворением отметила, что Вольдемар наблюдал за мной с доброжелательной улыбкой.

Решив пока не рисковать, я опять сменила тактику и снова ставила на «красное» и «черное», несколько увеличив ставки. Через некоторое время я заметила, что Вольдемар стал играть против меня: если я ставила на «красное», то он тут же ставил на «черное», и наоборот. Так постепенно мы начали «тонкую французскую игру» без слов. Если выигрывал он, а я проигрывала, Вольдемар жестом просил у меня прощения. Когда выигрывала я, он посылал мне свои поздравления в ответ на мой торжествующий взгляд. Этот довольно традиционный рулеточный флирт уже связал нас с Вольдемаром невидимой нитью.

Потом уже Вольдемар изменил свою тактику. Он перешел на мою сторону стола и стал повторять мои ставки. Теперь мы играли «за одну команду». Если выигрывал он, то выигрывала и я. То же в случае проигрыша.

Наконец Вольдемар предпринял довольно смелый тактический ход в нашей с ним игре. Мы оба поставили на «красное», но в последний момент он неожиданно переложил наши фишки на число 13 и утроил ставки. Сатана был явно на его стороне, и мы выиграли целую кучу денег. Я посмотрела на него с восхищением, на что он ответил ласковым рукопожатием.

— Мне кажется, это необходимо отпраздновать, — нарушил он наш молчаливый заговор.

— Я угощаю, — кокетливо заявила я.

— Позвольте вам этого не позволить, — категорически, но мягко отпарировал он.

Трудно сказать, кому принадлежал сценарий нашей игры, но одно могу сказать наверняка: играли достойные соперники. Вольдемар не позволил себе ни одного прокола. Я имела дело с профессионалом.

Мы отправились к стойке бара. И там Вольдемар предложил мне познакомиться. Бармен поставил перед нами по бокалу шампанского, хорошо зная вкус и привычки постоянного клиента.

— Итак, она звалась… — продекламировал Вольдемар, поднимая бокал.

— Меня на самом деле зовут Татьяной, — рассмеялась я.

— Я, к сожалению, не Евгений Онегин, но у меня тоже достаточно известное имя, — улыбнулся он в ответ. — Владимир Ильич, но для вас, Танечка, просто Вольдемар.

Беседовать с ним было легко и просто. Вольдемар за словом в карман не лез и, насколько я поняла, мог поддержать беседу на любую тему. Он с легкостью переходил от теории игр к классической музыке и от звезд Голливуда к новинкам современной литературы. Кроме того, по его словам, он в совершенстве владел английским и играл на фортепиано.

О своих доходах он предпочитал не говорить, но при общении с ним становилось понятно, что материальных проблем у него нет.

Незаметно Вольдемар перевел разговор на меня и поинтересовался, чем я занимаюсь, помимо рулетки.

— О! Это страшная история! — отшутилась я. — Кроме того, нам, по-моему, давно пора вернуться к игре.

Я попыталась подняться с места, но он удержал меня за руку.

— Давайте не будем искушать судьбу, — предложил он, — поверьте стреляному воробью, главное — это вовремя прекратить игру. И если вам не противна моя компания, я бы набрался смелости предложить вам сменить интерьер.

«Ну, блин, „настоящий полковник“», — подумала я и представила на своем месте любую из томившихся «в сторонке» девиц. Например, ту, которая почти в упор рассматривала меня последние пятнадцать минут. Она меня тихо ненавидела и многое бы отдала, не задумываясь, чтобы оказаться сейчас на моем месте.