Коллекционер женщин - Марина Серова Страница 14

Наконец-то позвонил Дима. Только что (весь день насмарку!) — и ни «здравствуйте», ни «до свидания»:

— Значит, так, Тань, давай быстро собирайся, бери бутылки, я жду вас на месте. — И бросил трубку.

Скажите, какой деловой! Вежливость так и брызжет во все стороны.

Я предупредила Мишу; шофер обещал подъехать минут через десять. Одеться мне недолго: удобный джинсовый костюм, сумочка через плечо… нет, сумочку брать не стоит. Я рассовала по карманам куртки бумагу и ручку — на всякий случай. Ну… готова!

Сделала глубокий вздох. Странно: волнуюсь. Посмотрела на часы — в моем распоряжении было еще пять минут. Погадаю-ка на дорожку!

«Кости, кости, скажите правду девице-красавице (где я сие вычитала?). Вопрос прежний: чего мне ждать от встречи с соседом Баргомистрова, ныне находящимся под арестом (вот загнула!)?»

6 + 20 + 25.

«Предстоит выгодный торговый союз с партнером». Вот так, торговый союз: мы охраннику — бутылки, охранник нам — Голубкова. С той разницей, что многострадальный Василий Семенович «подлежит возврату», а коньяк — нет.

Предсказание меня развеселило. И уже в хорошем расположении духа спустилась я к подъезду; а через двадцать минут «девятка» цвета морской волны доставила наше величество пред светлы Димины очи.

На сей раз страж порядка поздоровался.

Мне было велено «стоять за спинами и не высовываться». Да, конечно. «И молчать, пока не спросят». Ну разумеется. «В общем, сама должна понимать: момент ответственный». Безусловно.

Дима постучал в какую-то дверь; табличку на ней я не разглядела. Открыли не сразу и с ворчанием, очень напоминающим грозный рык друга человека. Видимо, охранник за одну зарплату несет две службы: свою и собачью. Мужчины не по-джентльменски вошли первыми. Я — как приказали — скромно держусь за их широкими спинами. Далее «служивый человек» и мои друзья коротко поприветствовали друг друга (я молчу), обменялись рукопожатиями.

Пауза.

Охранник с заплывшими глазками сначала оглядел с ног до головы Мишу, затем принялся внимательно изучать меня. Кажется, осмотр его удовлетворил. Страж крякнул и изобразил на морщинистом желто-зеленом лице некое подобие улыбки. Нет, это не улыбка — это какая-то пародия на нее. Неудачная пародия дилетанта.

Ну и тип! Дима, как я поняла, собирается его споить. Да на такого и коньяк-то жалко, ему бы бормотухи — и спать. Но я обещала не вмешиваться и слово свое сдержу.

Жертва оказалась ненапрасной. Товарищ еще раз крякнул, немного помолчал, похрюкал, подмигнул Мише. Наконец — очень четко, я даже удивилась — произнес, обращаясь к обшарпанной, грязно-белого цвета стене:

— Дамочку бы эту… того…

Дима нахмурился, зашикал, зашипел.

Граждане! Раньше в этой комнате, по всей видимости, размещался зверинец. Охранник был здесь смотрителем, а Дмитрий, наверное, частым посетителем. Иначе с чего бы вдруг оба заговорили на языке природы?

Я отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Дима попытался в двух словах втолковать охраннику, кто есть эта «дамочка» и зачем она (то есть я) появилась в этом странном месте. Товарищ оказался мужчиной понятливым: увел моих спутников на улицу («Совещаться», — вежливо объяснил он мне); и минут пятнадцать все трое отсутствовали. Я за это время успела изучить висящие на стенах допотопные плакаты, а также проникнуться сочувствием к тяжкой доле незадачливых охранников.

Наконец появился Дима (почему-то один), молча махнул мне рукой: «Пошли!» — и повел плохо освещенными узкими коридорами: наверное, к заветной цели.

Возле железной двери болотно-зеленого цвета и без опознавательных знаков мы остановились. Страж порядка несколько раз стукнул по ней кулаком. С той стороны завозились, засопели, чем-то загремели и через некоторое время отперли. На пороге возникло розовощекое безусое существо в милицейской форме. Дима перекинулся с юным коллегой несколькими словами, тихо что-то приказал, юноша вытянулся в струнку и рявкнул:

— Есть! Разрешите идти?

Я вздрогнула. Ну и голосок у мальчика! «Моя милиция» широким жестом пригласила нашу светлость войти внутрь камеры, сама же деликатно осталась беречь меня за дверью.

Я огляделась. Мерзкое место: голые стены, стол, два табурета, лампочка под потолком. Бр-р, не по себе сделалось.

Так. Нужно сосредоточиться. Сейчас приведут Голубкова. Необходимо убедить его отказаться от показаний, данных, как это говорят, «под влиянием…» — кого? — «…работников милиции, превысивших свои полномочия». Уверена: бедный алкоголик виноват только в том, что в силу… хм!.. определенного заболевания постоянно занимал у Баргомистрова деньги на похмелье. Вопрос: как это доказать?

Я услышала четкие «служебные» шаги и шарканье: румяное существо привело арестованного. Железная дверь со скрипом открылась, впустила Голубкова и снова захлопнулась.