Смех сквозь слезы - Марина Серова Страница 14

— И какое у тебя сложилось впечатление о ней как о человеке? — продолжала допытываться я.

Задавая все эти вопросы, я не переставала бдительно смотреть по сторонам, готовая в любой момент прикрыть клиентку. Но ничего подозрительного не наблюдалось. «Хвоста» за нами не было, и никто не намеревался устраивать перестрелок.

— Какое у меня может сложиться о ней впечатление? — скривила губы в усмешке Тимирбулатова. — Соперница — она и есть соперница, захомутала она Аркашу, и все.

— Она красивая?

— Обыкновенная.

— Почему же Аркадий Александрович женился на ней?

— А почему люди женятся? — встретила Ольга вопрос вопросом. — По глупости.

— Ну не во второй же раз? — поддела я ее.

На пару секунд она задумалась. Затем, собравшись с мыслями, сказала:

— Если бы мы с Аркадием познакомились раньше, этого не произошло бы.

Что ж, прав был Костя. О том, что Майоров — бабник, знали все, кроме тех, кто беззаветно влюблялся в него. Ольга не стала исключением.

Мы подъехали к театру «Крейзи», и Тимирбулатова удивленно воскликнула:

— Ба! Смотрите-ка, кто к нам пожаловал!

Ее восклицание было настолько неожиданным, что я инстинктивно потянулась к сумке за револьвером.

— Где?

— Вон! — она указала рукой в сторону вишневого «Форда», за рулем которого сидел здоровенный небритый амбал в кожаной куртке.

— Что это за тип? — насторожилась я.

— Это Дима, — отмахнулась Тимирбулатова. — Всего лишь водитель. А знаешь, кого он привез?

— Кого?

— Плашкину, — с такой гордостью выдала Ольга, как будто та была ее родной сестрой. — Ирину Юрьевну.

Прокрутив в голове все предыдущие беседы, я вспомнила, что эта женщина являлась фактической хозяйкой «Крейзи».

— Ну надо же, — продолжала восторгаться Ольга. — Пожаловала на сегодняшний спектакль.

— Что, редко приезжает? — поинтересовалась я.

— Ну, не очень редко. Раз в неделю, наверное, — ответила Тимирбулатова. — Но на этой неделе она уже была. Ладно, пойдем. — Она пощупала свое раненое плечо, гордо вскинула голову и зашагала ко входу.

Я последовала за ней. Уже от самой двери обернулась и еще раз бросила взгляд на «Форд». Качок Дима со скучающим видом отгадывал кроссворды в маленькой книжечке, то и дело стряхивая пепел с сигареты в раскрытое окно. Чуть поодаль от «Форда» стоял «Мерседес» Майорова. Стало быть, ловелас и впрямь уже, что называется, на «боевом посту».

В гримерке я снова принялась терроризировать свою клиентку расспросами.

— Ну хорошо, если предположить, что ты права и покушение на тебя действительно организовано женой Аркадия Александровича, то объясни мне, какую роль во всей этой истории сыграл Ласточкин?

Оля сидела напротив меня в крутящемся кресле и курила.

— С чего ты взяла, Женя, что Федор вообще имеет к этому какое-то отношение?

— Его убили, — напомнила я. — Причем совсем недавно.

— Ну и что?

— Ты хочешь сказать, что это в порядке вещей?

— Для Федора — да, — сказала она. — Его зарезали на улице, не забывай. Мало ли за что? Посмотрел на кого-то косо или сказал что-нибудь грубое. Он запросто мог.

— И за это его убили?

— А почему бы нет?

Выразить свои сомнения по поводу такого предположения я не успела. В дверь Олиной гримерки постучали условным стуком, и она, расплывшись в улыбке, томно произнесла:

— Входи.

На пороге тут же возник сияющий Майоров.

— Уже прибыли?

— Давно. — Тимирбулатова закинула ногу на ногу, выставляя свои округлые коленки на обозрение.

— Очень рад. Как настроение, Олечка? Работать готова? — пропел он елейным голоском.

— Всегда готова. — Она шутливо козырнула ему по-пионерски и в ту же секунду, скривившись от боли, инстинктивно схватилась за плечо.

— Что с тобой? — Аркадий Александрович в одно мгновение оказался рядом с ней.

— Пулевое ранение в плечо, — ответила я за Тимирбулатову.

— Что? — Майоров в ужасе обернулся на меня, а затем вновь перевел взгляд на Ольгу.

— Что слышали, — сухо бросила я. — Сразу после вашего ухода в Олю стреляли через окно. Пуля задела плечо по касательной, рана пустяковая.

— Вы не уберегли ее. — Глаза Аркадия Александровича недобро сверкнули.

— Что делать? — Я пожала плечами. — И на старуху бывает проруха.

— Может быть, стоит найти другого телохранителя?

— Это ваше право.

— Аркаша, — вмешалась в нашу перепалку Тимирбулатова, — ну зачем ты так? Женя ведь тоже не всемогуща.

— Тебя могли убить. — Он осторожно обнял ее.

— Ну, не убили же.

Ольга взглянула в глаза возлюбленного так, что он тут же поостыл. Однако счел необходимым в завершение добавить:

— Надеюсь, такого больше не повторится.

— Я тоже.

Я не любила, когда последнее слово оставалось не за мной.

— Ты работать-то сможешь? — спросил Майоров мою клиентку.

— Смогу, — уверенно кивнула та.

— Не подкачай. Плашкина здесь.

— Я знаю.

Майоров поцеловал ее в щеку и, бросив косой взгляд в мою сторону, покинул гримерку.

Мы не стали с Олей продолжать прерванный разговор, потому как времени до спектакля оставалось уже немного, и Тимирбулатова занялась изменением своего образа. Я со скучающим видом стала разглядывать фотографии из спектаклей, висевшие на стенах гримерки.

Оля выходила на сцену в числе первых. Я отправилась вместе с ней за кулисы после второго звонка. Жемчужного, как ни странно, пока нигде не было видно, а вот Аркадий Майоров стоял на противоположной стороне и оживленно обсуждал какую-то тему с одним из своих коллег.

Прозвенел третий звонок.

— Волнуешься? — улыбнулась я Ольге.

— Ужасно.

Открылся занавес, и действие началось.

— Ну, я пошла, — сказала Тимирбулатова спустя две минуты и суеверно перекрестилась.

— Ни пуха ни пера.

— К черту! — махнула она рукой.

В этот момент я вдруг с ужасом подумала о том, что если убийца, охотившийся на Тимирбулатову, так нагл и отчаян, то почему бы ему не устроить покушение на свою жертву прямо во время спектакля. Оля, находящаяся на сцене, представляла прекрасную мишень. Я содрогнулась и тут же решила гнать от себя эти мысли. Что я могу изменить? Не передвигаться же мне с Тимирбулатовой за ручку по сцене.