Ловушка для блондинов - Елена Топильская Страница 14

— Мария Сергеевна, а вы — домой, — не терпящим возражений тоном сказал прокурор. По-моему, он просто боялся, что я вляпаюсь еще в какие-нибудь приключения, и стремился как можно скорее увезти меня из районного управления внутренних дел, где невинных девушек подстерегает столько опасностей. — Я вас отвезу. Вместе с доктором, — добавил он, кивнув на Стеценко.

Тот прямо засветился и принялся обстоятельно объяснять прокурору, как я нуждаюсь сегодня в наблюдении опытного врача. Я не удержалась и заметила, что, слава Те, Господи, в услугах патологоанатома пока не нуждаюсь. Стеценко надулся, прокурор стал меня воспитывать, в общем, страсти закипели и продолжали кипеть по дороге домой. Шеф на прокурорской машине доставил меня до самого подъезда, из машины меня бережно извлек Стеценко и повел в парадную, поддерживая так, будто ноги сломала я, а не мой клиент. Шеф высунулся в окошко нашей “Волги” и подбадривал доктора, а когда мы уже открывали дверь парадной, спросил, не забыла ли я получить отпечатки пальцев у моих потерпевших по серии?

— Туда все равно специалист поедет брать отпечатки у злодея, пусть возьмет у последнего потерпевшего.

Я остановилась в дверях парадной:

— Владимир Иванович, а зачем нам пальцы потерпевшего? Вы думаете, мы в парадных найдем чьи-то пальцы и надо будет отграничивать?..

— Мария Сергеевна, пока дельных версий нет, надо выполнить весь комплекс необходимых мероприятий. Вот если бы мы не блуждали в потемках, то выбирали бы, что нам понадобится, а что без толку. Сделайте, мой вам совет.

— Хорошо, — согласилась я.

Дома ребенок, конечно же, играл на гитаре вместо решения задач по геометрии. И не что-нибудь играл, а “Лестницу в небо”, причем сверяясь с нотами, так что язык не повернулся сделать ему замечание.

Сашка, естественно, сразу напугал моего мальчика, рассказав, что я травмирована при задержании опасного преступника. Мой практичный сынок, после соблюдения приличий и выражения сочувствия, деловито поинтересовался, неужели я так серьезна пострадала, что ему придется самому стирать себе трусы и носки? Я заставила его понервничать, нарочно слабым голосом заявив, что не только свои, но и мои, а также скатерти и постельное белье.

Ребенок заволновался и спросил в пространство, а не поехать ли ему к бабушке, иными словами — не отсидеться ли там, пока я не обрету трудоспособность.

— Предатель, — сказала я, укладываясь на диван. — Нет, чтобы за матерью поухаживать…

— А Саша на что? — резонно возразил сыночек. — Ему больше хочется ухаживать. Ты только посмотри на него. К тому же он профессионал.

Стеценко, похоже, слегка отвык от приколов моего сыночка, потому что зарделся. Я набрала номер телефона дежурного по РУВД и передала свои пожелания относительно дактилоскопирования пациентов районной больницы. Дежурный, Слава Ромашкин, заверил меня, что все бу сделано, и предложил отправить туда Кужерова с набором для снятия отпечатков рук.

— Вот он как раз проспался и бродит тут, свеженький как огурчик. Надо срочно его занять общественно-полезным делом.

Кужеров, видимо, так соскучился по общественно-полезной деятельности, что уже через пятнадцать минут звонил в дверь моей квартиры. Увидев на кухне Сашку в переднике, он понимающе хмыкнул. Я быстро настрочила ему постановления на получение образцов следов рук, выдала бланки протоколов и отправила на задание. Уже когда он был в дверях, я спохватилась, что труп господина Белоцерковского у нас тоже нуждается в дактилоскопировании, на что Кужеров резонно заметил, что в морге трупам пальцы катать он не нанимался, там свои специалисты есть. На том и порешили.

Надеясь, что Кужеров не подведет, я распрощалась с РУВД до завтра и с наслаждением наблюдала, как вокруг суетятся Гоша и Сашка. Это зрелище стоило шишки на лбу. Стеценко приложил все свои специальные познания, чтобы завтра я не была похожа на единорога, а ребенок подал мне ужин. Сашка потом помыл посуду, а ребенок расстелил мне постель.

Пока они базарили, кто будет мне читать на ночь, я заснула.

Телефонный звонок разбудил меня ни свет ни заря. Схватив спросонья трубку, я услышала родной голос дежурного по РУВД Славы Ромашкина, который интересовался, куда и за каким дьяволом я послала опера Кужерова?

Я села в кровати, прокашлялась и машинально потрогала шишку на лбу. Голова трещала как после попойки, шишка на ощупь была больше самого черепа.

— Я его в больницу послала, лежачих дактилоскопировать Коростелева, моего потерпевшего и вчерашнего злодея, — наконец, собравшись с мыслями, ответила я.

— А как ты думаешь, сколько времени на это надо? — меланхолично спросил Ромашкин.

— А сколько сейчас?

— Да, головушку-то тебе отшибло, — посочувствовал Слава. — Седьмой час утра пошел. Извини, если разбудил.

— А что, он так и не возвращался?!

— В том-то и дело. Собственно, сам Фужер никому не нужен, просто набор пальцевый тут с фонарями ищут, дежурной группе понадобился.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — трогая свою шишку на лбу, я вдруг испугалась, что наш задержанный злодей вчера зверски убил опера Кужерова вместе с охраной и закопал в больничном саду. — Слава, а в больнице все в порядке? Вы с охраной связь поддерживаете?

— Конечно. Там все спокойно. Постовые говорят, что опер приходил около восьми, оттуда пошел дактилоскопировать потерпевшего.

— Ничего не понимаю. Слава, если Фужер найдется, позвони, ладно?

— Ладно, будем искать.

Положив телефонную трубку, я обнаружила в постели рядом с собой доктора Стеценко, правда, под отдельным одеялом, как и подобает порядочному доктору, изнуренному оказанием пациентке медицинской помощи ночь напролет.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, обозревая с подушки мое телесное повреждение.

— Нормально. Сашка, Кужеров куда-то пропал. Из больницы не вернулся. Ничего не понимаю.

— Ну и чего ты не понимаешь? — Он лег на бок, подсунул ладонь под щеку и залюбовался моей травмированной физиономией.

— Не понимаю, куда он делся?

— А чего тут понимать? У него вчера на лице было написано, что душа горит и просит продолжения банкета.

— Ты намекаешь, что он вместо больницы пошел в рюмочную?

— Почему? Тебе же сказали, что он дошел до больницы.

— Значит, после больницы пошел напился?

Я расстроилась. Мне сразу представилось, что Кужеров, напившись, потерял набор для дактилоскопирования, а заодно полученные отпечатки, ксиву и пистолет.

— Ну уж это не закажешь. Он большой мальчик.

Раздосадованная, я отбросила одеяло и накинула халат.

— Маша, — робко позвал Александр, не меняя позы, — ты извини, я вчера тут прилег рядом с тобой и заснул нечаянно. Я себе ничего не позволял, правда.