Обойма ненависти - Алексей Макеев Страница 14

– Оперативные мероприятия проводились по установлению возможной причастности к убийству рабочих, которые на территории поселка вели строительные и отделочные работы. Это и штатные работники строительной фирмы «Абрис», и частные бригады. Всего таких претендентов работало в течение последнего месяца четырнадцать человек. Проверены все, перекрестно. Стопроцентное алиби, не установлено даже намека на возможную причастность. Все четырнадцать человек дактилоскопированы и сверены с базой данных. Ни по учетам ранее судимых, ни по учетам фигурирования отпечатков в других преступлениях не совпадают. По характеристикам коллег, руководителей, знакомых, ни разу не проявилась склонность к правонарушениям, не то что к преступлениям. Скорее всего, они тут ни при чем.

– И…

– Либо женщина, либо сам Лукьянов, либо по инициативе самого Лукьянова, либо вообще залетные грабители. И пистолет, кстати, так и не найден.

– Неплохо, капитан, неплохо, – похвалил Гуров. – Иными словами, либо человек близкий к дому, потому что знал про особенности запирания задней калитки, либо вообще чужой человек?

– Насчет совершенно чужого человека очень маловероятно, – ответил Сузиков. – Залетные грабители так не действуют. Они должны были познакомиться с распорядком дня обитателей дома, покрутиться в поселке. А они вляпались с неожиданным приездом хозяйки, и им пришлось убивать. Да и дома есть гораздо богаче.

– Сигнализация, видеонаблюдение, – напомнил Гуров.

– Согласен. Камеры видеонаблюдения видны в каждом доме с улицы. Но то, что нет камер, не означает, что дом не на сигнализации. Могли нарваться. Знали, что ее у Лукьяновых нет? Откуда? Опять возвращаемся к теме убийцы, который вхож в семью.

– Чтобы закрыть тему с залетными, просвети по результатам.

– Ориентировки на похищенное и на ствол ничего не дали. Информации, что где-то всплыло что-то из драгоценностей Лукьяновой, пока нет. У экспертов этот ствол не засветился, хотя однозначно, что это переделанный травматический пистолет. Агентура задания получила, но результатов пока нет. Проходившие ранее по аналогичным преступлениям и находящиеся в данный момент на свободе имеют алиби. Пока всё.

– Тогда вернемся к окружению семьи, – предложил Гуров. – Ни сам Лукьянов, ни семья Филипповых, с которыми он был дружен, нигде на учете не состояли. Я имею в виду психоневрологические диспансеры. Кстати, у Филипповых алиби нет, но у них нет и мотива, кроме чувства зависти, а оно могло бы объяснить нелепость зафиксированного похищенного имущества. Можно гарантированно сказать, что из сослуживцев в префектуре, партнеров по бизнесу и топ-менеджеров его предприятий за последние полгода в доме у Лукьянова никто не был. И работы не завершены, чтобы гостей звать, да и не особенно это в стиле самого Михаила Лукьянова. Он по службе и по бизнесу сам бывает у других, но у него пока никто не бывает.

– А уж там можно нарыть не один мотив, – предложил Сузиков.

Дверь без стука открылась, и в кабинет ввалился Крячко. Вид у него был уставший и недовольный.

– Здорово, командир, здорово, Никита, – поприветствовал сыщиков полковник и плюхнулся в кресло у стены. – Пожрать нет ничего?

– Могу воспользоваться вашим служебным положением и звякнуть в буфет, чтобы принесли чего-нибудь, – предложил Сузиков.

– Пользуйся, – разрешил Крячко.

– Порадуй, Стас, – хитро прищурился Гуров, который знал своего друга как облупленного.

Крячко никогда не возвращался с победой с торжествующим видом. Наоборот, чем важнее и интереснее был результат, тем сильнее он корчил из себя уставшего, замученного. Зато, когда до зарезу нужного результата не было, Стас всячески излучал благодушие и оптимизм, пытаясь оправдаться, что не все потеряно, что результат близок.

– Особенно порадовать нечем, – буркнул Крячко, прислушиваясь к тому, что Сузиков просит принести из буфета в кабинет для представителей из министерства. – Так, мелочь всякая. Любовница есть у Лукьянова.

Гуров присвистнул от удовольствия и подмигнул Сузикову.

– Ни хрена себе – мелочь! Это, господин полковник, дает нам очень даже свежую версию.

– Согласен, господин полковник, – вяло кивнул Крячко. – То-то я иногда в беседах улавливал, что у Лукьянова дома не все в порядке… Так что есть у нас новый подозреваемый. Уж замуж невтерпеж!

– Вот как, – хмыкнул из-за своего стола Сузиков. – А что, вариант! Место законной супруги освободить себе пулей? А не кажется вам, господа полковники, что тут решается еще одна проблема для Лукьянова? Официальный развод с Александрой принес бы ему массу проблем. А вдруг она обидится и не захочет ему весь бизнес возвращать? А тут и разводиться не надо, и делить ничего тоже не надо. Наследование, и все!

– Вы, сыскари, забываете, из какого оружия стреляли, – напомнил Крячко. – Киллер из такого не стал бы стрелять. Значит, не заказное. Вы что, хотите сказать, что сам Лукьянов купил переделанную пушку и застрелил жену? Или его любовница сделала это собственноручно? Как говорят в Одессе – не делайте мне смешно!

– Настоящий киллер не стал бы, – возразил Сузиков. – А рядовой бандюган за бабки – запросто.

– Лукьянов не дура-ак, – погрозил пальцем Крячко. – Он понял бы, что нанимать дешевого случайного и непрофессионального исполнителя опасно. И сам спалится, и заказчика спалит. А он мог себе позволить по своим доходам нанять профессионала.

– Гадать не будем, – прекратил прения Гуров. – Ты, Стас, срочно устанавливай любовницу. Ее разработкой я займусь сам. Ты, Никита, продолжай рыть в криминальной среде.

– Пожалуй, в бизнесе у Лукьянова ничего такого, что напрашивается на выстрел в спину, не наклевывается, – напомнил Крячко о том, какую версию разрабатывает он.

– Все равно дожимай тему, Стас, – велел Гуров. – Пока не будет стопроцентной уверенности, надо работать и по этой версии. Кто его знает, какими неофициальными сделками Лукьянов мог заниматься. В том числе и как чиновник.

* * *

В тот год Миша Лукьянов успешно сдал вступительные экзамены в Академию государственной службы. Свой выбор он аргументировал вполне определенно. Независимо от того, как сложится его судьба и карьера, образование юриста и чиновника-управленца пригодится всегда. И в аппарате управления любой фирмы, и в частном бизнесе, если вздумается заняться этим.

В тот год Антон Филиппов так же успешно провалился на вступительных экзаменах в художественное училище. На общеобразовательных дисциплинах. Председатель приемной комиссии долго беседовал с абитуриентом Филипповым, теперь уже бывшим, когда Антон пришел забирать документы после полученной двойки.

– У тебя определенно есть талант, Антон, – говорил он хмурому парню. – Странный взгляд на мир, но это свой взгляд, собственный. И ни на кого не похожий. Тебе нужно обязательно получить художественное образование, поставить руку, определиться в мировосприятии, познакомиться с творениями истинных мастеров. Что делать, коли ты не прошел в этом году. Усердно позанимайся год, поработай с репетиторами – и приходи снова. Есть в тебе нечто такое, что можно и нужно развивать.