Прямое попадание - Линда Фэйрстайн Страница 14

– А она прилетела во Флоренцию, чтобы купить ту же самую скульптуру для Тейт? – спросила я. Об этом эпизоде ее биографии я прочитала ночью в Интернете, в статье про открытие музея.

Кэкстон одарил меня улыбкой:

– Вам пора научиться не верить всему, что пишут в газетах, юная леди. У Дени как раз заканчивался год, когда ее выбрали мисс Оклахомы, и она заняла второе место в конкурсе «Мисс Америка». Вы, наверное, тогда еще в школе учились, – кивнул Кэкстон в мою сторону, – и не смотрели ту церемонию. Ее выдвинула сеть отелей «Идабель». Дени была потрясающе красива, но напрочь лишена ораторского таланта и предпочла жонглировать жезлом, а не читать монолог из «Как вам это понравится?». Нельзя сказать, что зрители были от нее без ума. Но она получила стипендию в десять тысяч, и только ее и видели. Она стремилась во Флоренцию изучать искусство, о котором в то время не имела ни малейшего понятия. Посчитала, что если Энди Уорхолл смог всучить миру свои произведения, то и она найдет нишу. Я решил пойти по стопам деда, мисс Купер. Если Дениз не хватало породистости, то она прекрасно восполняла это своим, так сказать, натиском. Все схватывала на лету, и мне нравилось ее учить. Я должен был стать ее стартовой площадкой, подделать ее происхождение, как талантливый копиист подделывает картину мастера. Я придумал Дени расплывчатое и немного загадочное прошлое – она потеряла родителей в юном возрасте, но ей оставили наследство, которым распоряжались ее попечители. Детство прошло в заграничных школах-пансионах. Я перевез ее из пансиона в «Эксельсиор», где сам остановился, когда приехал в город. Нанял репетиторов по французскому и итальянскому – она вполне прилично говорила на первом и довольно сносно на втором. Большинство мужчин, с которыми она общалась, были заинтригованы и прощали ей небольшие несоответствия в сценарии. А на мнение женщин ей было плевать. Дениз никогда не хотела получить титул мисс Конгениальность.

– А что думала о ней ваша вторая жена, мистер Кэкстон? – Майк, несомненно, искренне заинтересовался перипетиями жизни тройного вдовца.

– По правде говоря, я не уверен, что она знала о существовании Дени. Она каталась на открытом гоночном катере. Однажды он перевернулся – мгновенная смерть. К тому моменту я был знаком с Дени около года. Для меня все сложилось как нельзя лучше. И да, мистер Чэпмен, по факту гибели моей жены было проведено дознание. Смерть в результате несчастного случая. Я уверен, что Маурицио, мой помощник, предоставит вам архивные материалы по этому происшествию.

– Как долго вы являетесь владельцем галереи в Фуллер-Билдинг? – Мерсер решил вернуть разговор к современности.

– Мы с Дени переехали в Нью-Йорк двенадцать лет назад. Купили эту квартиру, чтобы она смогла открыть нашу галерею. Я же всегда находил удовлетворение в поиске и коллекционировании великих полотен – у меня, слава богу, вековое наследие Кэкстонов, поэтому я могу обставить свою частную жизнь со вкусом. И это не эгоизм, как вы могли подумать. Мы часто выставляли эти картины, если нас об этом просили, и многие из моих неудачных приобретений украшают музеи по всей Америке и в Европе. Но Дениз нравилась сама игра. И было уже недостаточно просто подарить ей уникальное произведение искусства или украшение, как вначале. Она вышла из ниоткуда – ее отец был фермером, выращивал сою, – и ей было важно доказать, что она ничуть не хуже нашего окружения. Ей нравилась суета мира искусства. Она, если хотите знать, обожала, когда ей начинали подражать. Но подозреваю, что вы успели выяснить все это и без меня.

Теперь я вдвойне пожалела, что дала ему понять, будто мне известно все о супругах Кэкстон.

– Вовсе нет, мистер Кэкстон. Простите, но я начала знакомиться с информацией о миссис Кэкстон только после того, как личность убитой была установлена. Мне всегда помогает, если я узнаю о жертве как можно больше, – так я понимаю, почему она стала для кого-то мишенью. Конечно, если ее близкие согласны предоставить эти сведения.

– Все, что угодно, мисс Купер. Возможно, вам поможет, если мы пройдем в комнаты Дени, чтобы вы получили представление о том, как она жила. Хотите?

Не успела я ответить, как Чэпмен вскочил на ноги. Кэкстон раздвинул двойные двери. Майк подошел ко мне и прошептал:

– Отлично сработано, блондиночка. Продолжай хлопать глазками в том же духе, и ты станешь четвертой покойной миссис Лоуэлл Кэкстон. Похоже, это весьма непостоянная должность.

За дверьми я увидела мужчину, который нес черный кожаный чемодан, направляясь из гостиной к лифту. Мерсер толкнул Чэпмена локтем:

– Это же Кардашьян, уносит окровавленные тряпки Симпсона. [9]

– Мистер Кэкстон, – сказал Чэпмен, – я был бы вам очень признателен, если бы вы задержали этого джентльмена до того, как он покинет дом с вещами, которые могут оказаться полезными для нашего расследования.

– Правильно ли я понял, детектив, что у вас нет ордера на обыск моего багажа?

Майк с Мерсером промолчали. Кэкстон продолжил:

– Это Маурицио. Он просто распаковал мой чемодан, с которым я прилетел, и уносит его вниз в кладовку, что находится в подвале здания. Извините, что разочаровал вас.

Мы услышали, как за ушедшим захлопнулась входная дверь.

Кэкстон провел нас мимо Пикассо и показал на три двери в конце комнаты.

– Дальняя – это на кухню и комнатам слуг. И если вы не думаете, что мою жену убил дворецкий, мистер Чэпмен, то не стоит заниматься той частью дома. А остальные две ведут – точнее, вели – в наши отдельные помещения. Но мы ничего не меняли в последнее время. Даже когда у нас все шло хорошо, мы предпочитали иметь собственные жизненные пространства. Разные стили жизни, разные предпочтения в искусстве. Я не одобрял ее увлечения наркотиками, и меня не волновало ее увлечение современными картинами – некоторые чересчур абстрактны, негармоничны, но именно они стали нравиться ей в последнее время.

Мы проследовали за Кэкстоном в комнаты Дениз.

– Не хочу показаться вам сварливым стариком, джентльмены, особенно принимая во внимание, что я стою здесь перед вами, а моя жена покоится в гробу, но если бы ваше ведомство серьезно отнеслось к нападению на меня, то, возможно, этой трагедии с Дени удалось бы избежать.

Мы переглянулись, не в силах сдержать изумления.

– Никто из вас не работает в Девятнадцатом участке? Именно он расследует мой случай, – объяснил Кэкстон.

Чэпмен был явно огорчен тем, что мы явились сюда, не владея столь важной информацией.

– Я переходил Мэдисон-авеню шесть недель назад, направлялся домой из Уитни. В руках держал стаканчик с кофе. Вдруг проезжающая мимо машина замедлила ход, и мужчина на пассажирском сиденье что-то направил в мою сторону, – все происходило так быстро, что я успел разглядеть только его руку, – затем я услышал звук выстрела, и что-то обожгло мне голову. Когда я пришел в себя, то уже сидел на тротуаре, а вокруг суетились люди. Я даже кофе не уронил. – Кэкстон наклонил голову и раздвинул седые волосы. – Уверен, что шрам еще виден. Похоже на сварочный шов. В тот миг я решил, что пришла моя смерть. Значит, вот как это бывает, подумал я тогда. Совсем не больно. Только несколько секунд спустя я заметил, что по лицу течет кровь, и понял, что пуля меня лишь оцарапала, что это не серьезное ранение. Если бы кто-то в самом деле хотел меня убить, он нанял бы парней, которые не промахиваются. Надеюсь, вы разберетесь, связана ли гибель Дени с этим случаем?