Маятник мести - Евгений Сартинов Страница 14

А первый раз он воровал в тринадцать. Лешка Соломин, по кличке Коржатник, первый друг и сосед Нечая, пацан, помешанный на голубях, как-то вернулся из деревни, где гостил у родственников и взахлеб начал рассказывать о каких-то особых породах голубей, что держал на селе один из местных чудаков. Турманы, чеграши, монахи — диковинные названия так и сыпались из Лешкиных уст.

— Эх, мне бы таких! — с завистью закончил он свой рассказ.

— А ты возьми да укради, — просто предложил Нечай.

Лешка сначала удивился, а потом загорелся этой идеей. Они подъехали к деревне уже затемно, оставили в кустах свой мопед и, перепрыгнув через забор, подошли к голубятне. Пока Лешка гладил привыкшую к нему хозяйскую собачонку, Нечай быстро открыл несложный замок и сгрузил диковинных птиц в свою большую сумку. Что его удивило в той простой и незатейливой первой краже это поведение его напарника. Лешку даже за деревней еще трясло от страха, в то время как сам Геннадий испытывал только странное обострение чувств и какой-то азарт. То же самое с ним происходило и потом, но сначала была зона.

В заведении для малолетних преступников он не проникся чувством раскаяния и вины. Как и на воле, Геннадий вскоре незаметно прибрал власть в своем отряде. Что-то в нем было такое, что привлекало к нему более сильных, более талантливых, и даже более умных парней. Не слишком словоохотливый, скупой на улыбку, Нечай отличался острым и оригинальным складом ума, своеобразным юмором, да и в драках был хорош, хладнокровен и расчетлив. Старался бить так, чтобы наверняка, с одного удара вывести противника из игры и чаще всего целился в глаз, однажды испытав на себе что это такое.

Но с совершеннолетием в его жизни наступил совсем другой период. Во взрослой зоне Геннадий оказался уже младшеньким, Юриком, юрцом, и это ему не понравилось. Нечай решил, что больше он уже не сядет никогда. Лежа по ночам в душном, полном стонов и храпа тюремном бараке, Геннадий часами думал о совершенной ошибке и чем ему заняться в будущем. Но даже лежа на тюремных нарах, он ни разу не подумал о том, о так называемым «честном труде». Первое, к чему он пришел в результате этих размышлений: теперь он будет работать в одиночку, ведь сгорел он из-за подельников.

Вернувшись домой и с недельку отдохнув под родным кровом, Геннадий снял отдельную квартиру. Родители не могли его понять, а все объяснялось просто. Его удивительно крепкая нервная система по ночам давала странный сбой. Он часами не мог уснуть, и мешали ему не шум или свет, а присутствие рядом другого человека, воспринимаемое с обостренным чувством злости и раздражения. Он и в зоне-то засыпал с трудом, но на воле, как ни странно, все это усилилось во много раз, словно отдача, вернувшаяся после четырех лет несвободы. Квартиру Нечай подыскал по себе: угловую, первый этаж, за стенкой жила тихая старушка. Первое время досаждали соседи сверху, устраивавшие по ночам шумные пиршества, а затем не менее шумные битвы. Разжившись деньгами, Нечай перекупил эту квартиру у хозяев, сдававших ее внаем, и заставил съехать «веселую семейку». Квартира так и стояла с тех пор запертая.

Способ добывания средств Геннадий придумал своеобразный. Он устроился мастером по ремонту телефонов на местный узел связи. Денег там платили мало, да и не эти гроши его интересовали. Научившись отключать нужные ему номера, он приходил на вызов и самым внимательным образом исследовал нужную ему квартиру: достаточно ли богатая обстановка, какие замки врезаны в дверь, как бы невзначай интересовался, где и в каком режиме работают хозяева, подключена ли квартира к сигнализации. Затем он не спешил, позволял хозяевам забыть о визите мастера и не раньше чем через месяц молниеносно брал квартиру. Интересовали его только деньги и драгоценности, с барахлом Геннадий не связывался никогда. Все шло хорошо, но однажды он чуть не сгорел.

Уже войдя в облюбованную квартиру и подойдя к стенке, Нечай услышал, как сзади, в прихожей, снова щелкнул замок. Среагировал он мгновенно, сделал два шага в сторону и встал за плотную портьеру в углу комнаты. Вбежавшая в квартиру молодая женщина небрежно бросила на диван небольшую сумочку и с ходу начала раздеваться, что-то напевая под нос. Нечай наблюдал за ней без особых эмоций, только вспотел немного. Девица между тем облачилась в парадное платье, повертелась перед зеркалом и принялась названивать какому-то Николаю Васильевичу, зазывая его хоть на часок.

— Василий приедет только завтра, я ручаюсь! — ласково ворковала милая крошка.

Геннадий чуть не взвыл, от напряженно-неподвижной позы у него стали затекать ноги, кроме того квартира была однокомнатной, а если голубки еще захотят задернуть шторы? По счастью, девица вспомнила, что любезный ее сердцу хахаль лакает коньяк только вприкуску с лимоном, и помчалась в ближайший магазин, освободив дорогу к отступлению изрядно запарившемуся Нечаю. Хотя сильно он не переволновался и даже успел прихватить лежащее в серванте золотое кольцо, но опять же ночью, лежа в зыбком унынии бессонницы, Геннадий понял, что рано или поздно он все-таки снова попадет в тюрьму. Все предусмотреть невозможно, рано или поздно, но удача отвернется от него. Проанализировав не только способы добычи денег, а всю стратегию и философию жизни, Нечай пришел к выводу, что надо искать что-то другое, найти менее рискованную технологию изъятия чужих ценностей.

И нашел он его, этот свой путь, как это ни странно, в книгах. С детства он любил читать детективы, но если всех интересовали хитроумные построения сыщиков, то Геннадия больше волновали ошибки преступников. Он сразу ставил себя на их место, прикидывал, что бы он сделал в тех же условиях. Однажды в одно из редких посещений родителей, Нечай увидел у них на столе новую книгу: «Крестный отец». Она потрясла его. Это же так просто и так естественно: помогать людям и делать их зависимыми от тебя, ну а потом уже с их помощью добиваться своего. Тщательно проштудировав бестселлер, а затем и просмотрев кино с блистательным Марлоном Брандо, Нечай усвоил, что, подобно дону Карлеоне с его торговлей оливковым маслом, надо иметь весомое положение в обществе, непременное легальное прикрытие.

Через месяц он вложил свои средства в первый ларек. В тот же день к нему подошел недавно вышедший из тюрьмы Рыдя и потребовал дань за право торговли. Нечай улыбнулся в ответ и угостил громилу сигаретой. Вечером их видели в ресторане. Через неделю с ними уже считался весь район, а через два года Нечай вышел на Спирина.